совсем другое. Лучшее, что я смог тогда придумать – это пойти от обратного. То есть, если то, что было, не подходит мне, значит, подходит противоположное, – решил я. Вот, пользуясь этой незамысловатой формулой, начал я строить жизнь заново. Был я, положим, общительным – стал замкнутым, был работящим – стал безработным, был атеистом – стал верующим, не любил я литературу – начал читать регулярно, никогда не интересовался музыкой – стал её ежедневно слушать. Кстати, собрал замечательную коллекцию классической музыки, – Зайчиков указал на полки с дисками. – Практически все шедевры здесь… м-м… значит, выпить любил – отказался от этой привычки, любил телевизор смотреть – теперь, как ты заметил, у меня его нет вовсе, любил женщин… нет, конечно, не стал любить мужчин… Скажу, лучше, так: любил секс – теперь живу без него. Вот так! Кстати, про музыку… Я где-то читал… не вспомню сейчас… В общем, там автор… или кто-то из героев… сокрушается по поводу того, почему Бог не является людям в образе совершенной мелодии. И ты знаешь, он не прав, не прав по сути – является… Является! Я это знаю точно. Только не всем. Вот мне предыдущему не являлся, и явиться не мог, а мне теперешнему – с завидной регулярностью. Вот! Есть музыка настолько совершенная, что становиться очевидным – это есть Бог, растворившийся в собственном творении. Я очень теперь жалею, что не учили меня в детстве музыке… С другой стороны, у некоторых это обучение из-под палки отвращение вызывает к музыке на всю жизнь, а для меня музыка стала самой важной формой восприятия жизни… Вот так всё и поменялось. Постепенно, конечно… И знаешь, что самое интересное – помогло. Моя жизнь потихоньку наполнилась, личность расправилась, установился баланс какой-то, равновесие. Можно, наверное, даже сказать – гармония. Я чувствую, что начал нащупывать что-то настоящее. Понятно, что я в самом начале пути, и путь этот не совсем чёткий… но, по крайней мере, я в нужную сторону иду. И от осознания этого мне тепло и хорошо на душе. Теперь я просто не представляю, как я жил до этого в суете, без музыки и без Бога! Страшно становится, когда понимаешь, сколько времени прожил в холодном, чуждом мраке.
Павел замолчал, смотря сквозь стену на что-то далёкое.
Его взгляд, оживший было к концу диалога, снова потух.
Молчал с ним некоторое время и Коврин, пока не ощутил, что обстановка требует от него высказаться:
– Не могу сказать, что понимаю тебя. Честно. Это ненормально как-то, когда здоровый мужик репродуктивного возраста – и отшельником живёт.
– А что нормально-то? Что? Жить «как все» и этим себя успокаивать, говорить себе: «они так же живут» – и замазывать болячки косметикой, пока возможно. Жить, мучиться, понимать, что всё это не по тебе, и не найти силы выйти из ряда вон только потому, что все вокруг живут так же, – это по-твоему нормально?
Коврин не нашёлся, что ответить, и только многозначительно покрутил головой. Зайчиков же, отчаявшись дождаться ответа, продолжил:
– А по-моему, нормально, когда человек ищет
