до перечисления преступлений совершенных его … и поднял глаза, сообразив, что в кабинете не слышно звяканья приборов.
– Вы не едите? Уверяю, бульон не отравлен и гораздо вкуснее, пока горячий.
– Вы так и не сказали, чего мне будет стоить ваше… покровительство, – девушка сидела прямая как палка. То, как она произнесла последнее слово заставило герцога улыбнуться:
– Правды.
– Что? – ей показалось, что она ослышалась. Инквизитор смерил ее строгим взглядом.
– У вас будет достаточно времени, чтобы поразмыслить о вашем положении и к моему приходу рассказать мне правду. Иначе отправлю вас обратно в тюрьму, – последнюю фразу он произнес нарочито скучающим тоном.
– И как вы поймете насколько правдив мой рассказ? – изумилась Амадин.
Герцог пожал плечами:
– Уверяю вас, у меня есть свои методы! А теперь ешьте! Тот, кто прислал вестника не любит ждать!
Он произнес все таким тоном, что девушка не посмела возразить. Она послушно принялась за бульон, стараясь есть медленно, чтобы не выдать, насколько голодна.
– Прекрасно, – подытожил Рейнард, как только она покончила с едой.
Он небрежно отшвырнул папку и окликнул секретаря. Валентин моментально возник на пороге. Не знай Амадин о магическом вызове, решила бы, что юноша все это время простоял у дверей, подслушивая, что творилось в кабинете.
– Мой экипаж к крыльцу! – распорядился герцог. – И возьмите казенный, отвезите мадемуазель…
Он покосился на папку.
– Гросс, – подсказала Амадин, совершенно верно истолковав паузу.
– Мадемуазель Гросс на рю де Флери девятнадцать!
От Амадин не укрылось, как побледнел секретарь, когда его начальник произнес адрес.
– Но… – он даже попытался возразить, но герцог оборвал его взмахом руки
– Ваши возражения неуместны. И я тороплюсь.
Последнее заставило Валентина очнуться.
– Да, ваша светлость! – он коротко поклонился и выскочил из кабинета.
Глава 11. Амадин Гросс
Экипажи подали незамедлительно. Осоловевшая от сытной еды, успокаивающей настойки и коньяка, Амадин с трудом успевала за стремительным шагом герцога. Валентин, напротив, шел рядом с ней. Секретарь даже позаботился о том, чтобы накинуть на плечи девушки свой плащ, чтобы скрыть арестантское платье и позорные буквы на спине. Хотя именно в этом здании Амадин чувствовала себя невидимкой: никто даже не взглянул на нее. Наоборот, заметив высокое начальство, служащие старалась разойтись, дабы лишний раз не мозолить глаза.
Экипаж, куда Амадин села в сопровождении секретаря, мало отличался от тех, в каких она в последнее время путешествовала. Разве что сидения были затянуты потрескавшейся от времени коричневой кожей, а на узких окнах не было решеток.
Валентин занял место
