style="font-size:15px;"> – Забрали… – проблеял большой Серёга.
– А отмазаться чё, никак? – усмехаюсь я.
– Так косить надо было… – продолжает большой.
– А вы ведь даже не пробовали. – говорю я, – А почему, знаете?
Оба просто молчат, поэтому я продолжал:
– Да потому что вы с детства привыкли, что за вас всегда кто-то решает и говорит, что делать. А сами – ни украсть, ни покараулить…
– А ты сам-то как в армию попал? – решился спросить опять же большой Серёга.
– С удовольствием. – хмыкнул я, – Меня задолбало быть старшим в семье, получать не за хуй, а тем более – если ты от первого брака. Так что я знал, куда я и зачем…
Почему-то резко перед глазами встали картины недалекого ещё прошлого. И самое обидное – когда ты в летние каникулы в резиновых сапогах и больше нет ничего. В них и футбол, и рыбалка, в них всё. А вечером мокрой тряпкой по лицу лишь за то, что ноги в резине воняют так, что хоть мой – хоть не мой. А когда ночью от боли а суставах грызёшь подушку – вообще романтика. И не потому что денег нет. Они есть. Но не для тебя, выродка… Я хотел было сказать (но зачем и кому это надо?), как воровали в компании таких же, как барыжил чем придётся… Да это все лирика и поэтому я закончил мой типа монолог коротко:
– Не ссыте, теперь решать вам самим: у вас рядом никого нет, а на меня не рассчитывайте…
Возникшая пауза слегка затянулась и маленький Серёга всё-таки спросил:
– Толян, как думаешь, нас убьют или нет?
– Блин, Серёга, заебал ты. Убьют, нет – я сам знаю не больше твоего! – психанул я.
– Не, ну не все же у них зверьё, есть и нормальные… – как-то неуверенно, скорее для внутреннего ободрения, произносит Серёга маленький.
– Ага, они, блядь, с пелёнок воспитаны в ненависти ко всем русским и русскому, а ты ещё веришь во что-то. – отвечаю я. – Знаете, когда нас, русских, обзывают проститутками, я понимаю людей. Прикиньте, жили себе люди и жили. Резали друг друга, грабили, а тут мы со своей любовью. Россия – это как пьяная проститутка, которая ко всем лезет с признаниями в любви. А протрезвев, не понимает – как так? Она со всем, как говорится, а её поимели…
– Так что делать-то? – не выдерживает маленький Серега.
– Есть такой термин что-ли, метанойя, это по-гречески, а в переводе это переворот подсознания. Поэтому если хотим выжить среди этого блядства – включай мозги, время наверно есть…
Думали долго. А что ещё делать, если делать нечего? Даже внезапно открывшаяся дверь и пакет с объедками вперемежку с окурками и полусырой пачкой Примы не помешали процессу. Идея насчёт того, чтоб валить отсюда, перед этим завалив кого-то и забрав чего-то, была встречена со скепсисом: коллектив не тот. Надежды, что нас выкупят – так трупы тоже выкупают: товар гораздо качественней и лишнего не скажет, вообще супер. Поэтому пришлось слегка приземлить парней, дабы
