даги нынче осторожны. Рабы им нужны, но и мне моё место дорого. Тем более, уважаемые люди поставили… Так что сидите пока…
В состоянии ступора я спустился в подвал. Так как проблема с сигаретами пока решена, выкурил сразу пару штук. То, что мы как говно в проруби – это понятно. Но так же и понятно, что дальше продолжаться это не может. И всё же, мне настойчиво не давала покоя мысль, что я что-то важное видел, слышал, но вот что… А то, что побои не прощу – это факт. То, что убивать не собираются – это полтинник на полтинник, горцам веры нет от слова «никогда». Поэтому будем ждать. Тем более, в нашем случае ничего и не остаётся…
Веселуха
Неделю мы, словно подзабытые всеми, валялись на шконарях, развлекаясь ловлей вшей. Всё, что можно, уже было рассказано и пересказано, поэтому редкие выходы на уборку воспринимались как подарок судьбы. Положение наше не улучшилось и не ухудшилось, просто было никакое. Время и вправду шло, но не на допрос или даже просто на беседу нас не вызывали. Я мысленно перебирал по минутам прошлое, ища зацепку хоть для какого-то объяснения ситуации, и не находил. К концу недели один из охранников подарил нам колоду карт и мы от скуки учили маленького Серёгу карточной игре «терц».
– Я иначе плен представлял. – промолвил Серёга, пристально следя за моей раздачей.
– Это не плен, это хрен проссышь что – поддакнул я.
– Интересно, что дальше? – проговорил Серёга, – Не может же это вечно длиться.
Я молчал. Неопределенность – она всегда хуже, чем даже есть, и рассуждать на эту тему можно было бы бесконечно, но только смысла никакого. Ещё через пару дней надоели и карты, и вообще всё. Иногда открывались двери, нам кидали пакет с едой, парни выносили парашу и всё. То, что командование нас списало, я не сомневался, тем более всем было плевать, а уж нам и подавно.
Но однажды дверь распахнулась…
– Принимайте! – рявкнул кто-то и возле нас приземлился пацанчик лет двадцати пяти. Вскочив с бетонного пола, он ошалело осмотрелся и увидев троих в форме, пусть грязной, оторопел.
– Вы кто? – не нашёл ничего лучше спросить новый постоялец.
– А хрен его знает, живём мы тут, – откровенно забавлялся я. Парень вжался в стену и прошипел, – Я – воин Аллаха… Я…
– Бывает… – пожимаю я в ответ плечами. Бравый воин тщетно пытается чтото осмыслить, но видно не судьба, да и с мозгами не всё ладушки, ибо идти, как говорил один мой знакомый, с голой жопой на танки, это надо великий ум иметь.
– Я вас резал как баранов, – заводит он песнь о главном.
– Слушай, заткнись, а!? – прошу я его. – Ну резал и резал, всяко бывает, и чё теперь? Поэтому заткнись, посадили – сиди, тоже мне, Аллах Акбар. Сдавай, Серёга, – предлагаю я и мы демонстративно садимся играть в карты.
У нашего горца взыграла гордость вперемешку с обидой, поэтому он сел на корточки возле двери.
