и ингредиенты.
Вернулась наездница. Я указал место, где нужен костёр, и она как-то чересчур ловко для ребёнка развела его из хвороста, какой-то короткой лианы и маслянистых ветвей. Потянуло дымом, я отвлёкся, принимая из её рук плоский камень. Осмотрев его на целостность, положил в пламя и начал укладывать нужные инструменты поверх. Их необходимо хорошо прокалить, чтобы избежать нового заражения.
Следующим она выудила из лисьей поклажи длинные листья и протянула мне. Мягкие, свежие и гладкие, без посторонних вкраплений, паутины и насекомых – то, что нужно.
Пока я рассматривал листья, она поставила рядом со мной средних размеров металлический котелок и передала наполненный бурдюк. Думается мне, что это всё из их личных запасов, но это и хорошо – я понятия не имел, где в таком лесу искать источник воды, а она нам очень нужна.
Наполнив на две трети котелок, поставил его рядом с камнем на огонь.
– Благодарствую, – произнёс я, улыбнувшись в надежде поддержать мухоморчика, но в ответ получил только долгий пристальный взгляд на открытую рану. Она молча сморгнула и отошла, вместе с рыжим зверем садясь на траву, чуть поодаль от костра.
Я развернулся к девушке, вспоминая, что делала бабка в подобных случаях. Сложил ладони лодочкой у своего лба и, склонив голову, едва слышно прошептал, обращаясь к Зелёной Богине:
– Вечная матерь, поддержи эти руки дланью своей.
Провёл ладонями по лицу, протерев глаза. Проморгался, фокусируя взгляд то на больших, то на малых деталях и, размяв пальцы, полностью сконцентрировался, отсекая от себя весь мир.
Пришло время браться за дело.
Под удивлённым взглядом наблюдателя я со словами «храни пламя» сунул руки в костёр, несколько мгновений прокрутив их со всех сторон. Старый бабкин заговор сбережёт меня от ожогов, позволив сосредоточиться на действиях и процессах.
В закипевшую воду погрузил развёрнутые льняные лоскуты и несколько принесённых листьев. Ещё пару из них я оставил возле себя для сброса гнильцы.
Через внутренний счёт на триста, подцепил и вытащил набухшую обмякшую зелень и стал наносить тонким слоем обезболивающую массу на одну сторону, после оборачивая ногу как можно бóльшим захватом, оставляя открытой только рану и повреждённую заражением кожу. Закрыв всю конечность от колена до стопы, я приступил к следующему этапу.
Лампу с едва слышным внутри смущением пристроил между бёдер девушки и поставив шипящий котелок рядом с собой, взялся за прокалённые инструменты, начиная чистить рану.
Запахло палёной кожей и мясом, свежей кровью и потревоженной гнильцой, но я запретил себе даже поморщиться. Срезал и убирал мёртвые кусочки, сгустки крови и почерневшие ошмётки кожи, помогая себе мокрой горячей тканью. Смахивая предплечьем пот с лица – всё же костёр под боком в летний день то ещё испытание – я накрывал кипячёнными лоскутами уже обработанные участки; заново обжигал инструменты;
