толчёной чешуёй камнешкурой рыбы и стабилизированная железом, может вызвать отторжение. Для избежания этого необходимо вывести итог формулы в нейтраль, иначе с девушкой будем прощаться – её организм просто откажется принимать постороннюю кровь. Или нет, и всё получится как положено…
Можно, конечно, использовать корень вредня, но с ним шансы на успех значительно уменьшатся, хоть он и считается одним из лучших растительных нейтралей. Нужно что-то более устойчивое и подходящее. То, чего в моих руках никогда не было, – Саабесские лотосы.
С этими размышлениями я пыхтел, потел, дыхание иногда замирало, и результат заготовки лёг в мою ладонь – пухлый с ровными гранями и плоским донцем флакон, закупоренный пробкой. На одну треть его заполняли порошки, пыльца и несколько кусочков железа на дне. Осталось решиться и добавить заячью кровь с вреднем…
Я остановился. В голове образовалась необъяснимая тишина.
Повернулся к девушке, отстранённым взглядом упёршись в раненную ногу.
Кровь!
Её собственная кровь!
Это же лучший персональный катализатор, который сможет обойтись без нейтрали. Да, для других организмов использовать его будет чревато губительными последствиями. Но мне это и не нужно!
Воодушевившись, я прокалил инструмент и, приподняв край припарки, выискал остаточно кровоточащее место, делая лёгкий поверхностный надрез. Капли свежей чистой крови собрал лезвием и аккуратно смахнул в заготовку.
Реакция началась сразу же. Я отставил руку, держа снова закупоренный сосуд на уровне глаз, плавно покачивая его из стороны в сторону, ненавязчиво перемешивая содержимое и наблюдая, как оно разжижается, набирая массу.
Боковым зрением заметил, что девочка с широко открытыми глазами смотрит на происходящее. Она даже придвинулась ближе, сидя на корточках и сжимая пальцами коленки.
Я улыбнулся уголками губ, пристально следя за содержимым флакона – страшно и любопытно – именно такие эмоции и у меня вызывали первые алхимические процессы в руках бабки Каши.
Поймав момент, когда начали растворяться кусочки железа, тут же сунул дно флакона в языки пламени, теперь уже крутя его, перебирая пальцами.
Метаморфоза внутри стеклянных стенок продолжалась, жаропрочное стекло горлышка оставалось тёплым, и я увидел шансы на успех. Они объяснялись маленькими пузырьками воздуха, стремительно поднимающимися со дна. Это означало, что смесь стала единой, постепенно приобретая ровный вишнёвый цвет. То, что мне было нужно. Этого зелья регенерации должно хватить на сращивание всей раны и залечивания ссадин.
Я поставил шипящий флакон рядом с собой и, в очередной раз тщательно обработав пламенем руки, снял верхние припарки. Рана всё ещё выглядела жутко, но чисто, без новых наростов гнильцы.
С тихим «чпок» вынул пробку и принялся тонкой струйкой заливать в неё
