хотя я и не подозревала ее, поскольку мой дорогой отец заверил меня, что она очень изменилась.
– Ты иронизируешь, верно? – сообразил Казио.
– Жизнь – не волшебная сказка, Казио. У меня нет мачехи. В нашей семье нет никого, кто желал бы мне зла. Враги моего отца, пожалуй, могли бы, но я вряд ли точно их назову. Я не слишком внимательно следила за политикой.
– Ладно, – пожав плечами, сказал Казио. Затем его лицо вдруг озарила улыбка. – А ты ревнуешь.
– Что?
– Я только что понял. Ты думаешь, что я сплю с дамочками Редианы, и ты меня ревнуешь.
– Я тебя не ревную, – возразила Энни. – У меня уже есть настоящая любовь, и это не ты.
– Ах да, таинственный Родерик. Я слышал, он замечательный человек. Настоящий принц. Уверен, он ответил бы на твое письмо, если бы смог выкроить на это еще несколько месяцев.
– Мы это уже множество раз обсуждали, – вздохнув, проговорила Энни. – Ты можешь сопровождать кого пожелаешь и делать с ними все, что заблагорассудится. Я благодарна тебе за помощь, Казио, но…
– Подожди. – Голос Казио прозвучал чересчур резко, а на лице появилось серьезное выражение.
– Что такое?
– Твой отец отправил тебя в монастырь Святой Цер. Верно?
– На самом деле мать, – поправила его Энни.
– А твоя настоящая любовь Родерик знал, куда ты направляешься?
– Все произошло слишком быстро. Я думала, что поеду в Кал Азрот, и сказала ему об этом, а вечером того же дня моя мать передумала и отправила меня в монастырь. Я не успела его предупредить.
– И он не мог узнать, где ты, из разговоров других людей?
– Нет, меня отослали из дома тайно. Никто ничего не знал.
– А потом ты послала своему любимому письмо – которое я сам передал в руки гонца церкви, – и ровно через девять дней в монастырь прибыли рыцари. Тебе это не кажется несколько подозрительным?
Ей очень даже казалось – на самом деле в груди Энни словно вспыхнуло обжигающее пламя.
– Ты заходишь слишком далеко, Казио! Ты и прежде говорил про Родерика всякие гадости, но предположить, сказать…
Она замолчала, не в силах продолжать от ярости, тем более что слова Казио звучали очень правдоподобно. Но они не могли быть правдой, ведь Родерик ее любит.
– Рыцари были из Ханзы, – сказала она. – Я узнала язык. Родерик из Хорнлада.
Но тут она вспомнила, что ей как-то раз сказала тетя Лезбет. Ей казалось, что это было давным-давно, но там было что-то о том, что дом Родерика лишился расположения двора, когда-то поддержав притязания Рейксбургов на трон.
Нет. Это просто смешно.
Она уже собралась сообщить об этом Казио, когда во двор влетела запыхавшаяся Остра, по щекам которой катились слезы.
– Что случилось? – спросила Энни, схватив Остру за руки.
– Ужасные новости, Энни!
– Какие?
