подражать Наполеону сочетается с открытым осуждением политического честолюбия. Для последнего периода – после восстания 14 декабря – характерна в основном мифопоэтическая трактовка наполеоновской темы. Проекция судьбы Наполеона на собственную судьбу сохраняет свою актуальность. Романтический мотив изгнания и одиночества Наполеона явно перекликается с политическим изгнанием декабристов. В этой связи апология Наполеона становится неотъемлемой частью декабристской рефлексии над историей своего движения.
Глава третья
«Он отдавался всему, что поражало его воображение»
Политическую биографию Михаила Федоровича Орлова обычно начинают с 1814 г., когда, по его собственному признанию, он «первый в России задумал план тайного общества»[227]. Истоки исканий этого декабриста исследователи, как правило, усматривают в войне 1812 года и заграничных походах 1813–1814 гг. «Орлов, – пишет М. О. Гершензон, – подобно большинству будущих декабристов, вернулся из французского похода, обуянный самым пламенным патриотизмом и жаждой деятельности на пользу Родины»[228]. Таким образом, биография Орлова вольно или невольно подгоняется под общий стандарт декабристской биографии. И хотя это в определенной степени оправдано и даже неизбежно, нельзя не заметить, что при таком подходе утрачиваются индивидуальные черты идейных исканий, то, из чего складывается жизненный путь конкретного человека с его непредсказуемыми встречами, скрещениями судеб, взглядов, убеждений и т. д. Подобного рода «случайные» факты, не укладывающиеся в заранее заданную схему, трудны для истолкования. Поэтому на них либо не обращают внимания, либо считают их малосущественными, не оказавшими влияния на дальнейшее развитие личности. А между тем именно они позволяют лучше разглядеть неповторимые черты в облике представителя того или иного лагеря, понять, что выделяет его не только на фоне противников, но и среди своих.
В биографии М. Ф. Орлова таким эпизодом является его письмо к Жозефу де Местру от 24 декабря 1814 г. Впервые оно было опубликовано в 1821 г. в качестве предисловия к книге Местра «Рассуждения о Франции». Это было четвертое и последнее подготовленное самим Местром издание. Он скончался в феврале 1821 г., не дожив до выхода книги в свет. Письмо Орлова было передано издателю Антуану Барбье вдовой писателя, которая исполняла, скорее всего, волю покойного супруга.
Что же касается Орлова, то он вряд ли знал об этой публикации. Во всяком случае, на этот счет нет никаких свидетельств. Возможно, поэтому издатель не рискнул полностью назвать его фамилию, ограничившись указанием начальной буквы и должности: «М. О… général au service de S.M. 1’Empereur de toutes les Russies» (Г[осподин] О… генерал на службе Е[го] В[еличества] императора Всероссийского)[229]. О том, что литера «О» расшифровывается как «Орлов», говорилось во французском журнале «Бюллетень библиофила» за 1854 г.[230] Его издатель Тешнер, возможно, располагал автографом, местонахождение которого в настоящее время неизвестно. Авторство М. Ф. Орлова сомнений не вызывает.
Первым из исследователей
Bulletin du Bibliophile par Techener. Paris, 1854. P. 915. См. также: Bulletin du Bibliophile Belge. Bruxelle, 1855. T. 2. P. 156.
