это сообщение от 20 января 1642 г. как доказательство, что он тщетно пытался помириться с палатой общин. Но Дигби тайком ускользнул и отплыл в Голландию, где спустя неделю снова объявился, спокойный, уверенный и полный новых идей.
Провал попытки захватить Пима заставил короля колебаться, но радикально не изменил его намерений избавиться от этого парламента. Он по-прежнему намеревался отправить королеву с дочерью в Нидерланды, там получить деньги и оружие и добиться заключения альянса с европейскими монархами. Сам он тем временем направится в Йорк и, когда будет готов, выступит из свой северной столицы на мятежный Лондон и на этих негодяев из Вестминстера. Шотландцы, которым он сделал так много великодушных уступок, непременно, как он считал, поддержат его в этом предприятии. Еще до конца января он написал Совету в Эдинбурге и отдельно обратился к Аргайлу и канцлеру Лоудуну с просьбой о помощи. О какого рода помощи пойдет речь, он обещал сообщить устно в личной беседе. Несмотря на то что в целом Карл доверял ковенантерам, которых намеренно поставил у власти, он предпринял дополнительные предосторожности, одновременно написав потерпевшему поражение роялисту Монтрозу и заверив его в своем неизменном расположении. Кроме того, он отправил графу Ормонду, своему самому надежному слуге в Совете в Ирландии, устное сообщение, слишком секретное, чтобы доверять его бумаге.
Тем временем воодушевление, охватившее Лондон, не спадало. Ни один человек не мог произнести публично ни слова против парламента, не подвергая себя опасности. Самые активные сторонники Пима организовывали демонстрации и петиции против папистов и епископов в защиту палаты общин. Хеенвлит, наряду с другими иностранными послами, разделял искреннее желание предотвратить серьезные неприятности и вместе с молодым Вейном негодовал, что толпы злых голодных безработных болтаются возле Вестминстера.
И даже некоторые парламентские лидеры чувствовали, как их охватывает холодная дрожь при мысли о будущем. Время от времени лондонцы демонстрировали свои христианские принципы, нападая на дома иностранных купцов-католиков, а 21 января они в большом количестве собрались, чтобы стать свидетелями казни еще двух священников. «Да тут собралась веселая компания», – сказал отец Албан Роэ, с доброжелательной улыбкой святого глядя с повозки палача в их лица, искаженные мстительной злобой. Его прощальная проповедь и спокойствие, с которым он и его товарищ по несчастью Томас Грин встретили свой конец, тронули всех, кого еще можно было тронуть.
Казалось, столкновения начнутся вокруг лондонского Тауэра. Палата общин проголосовала за отстранение сэра Джона Байрона от его обязанностей, на что холеричный Байрон с презрением наплевал, заявив, что они ему не указ. За это он выслушал нотации от лондонских шерифов, от торговцев получил отказ в поставке съестного, был взят в осаду Скиппоном и его милицией со стороны суши и заблокирован лодочниками со стороны реки. Одновременно
