редкостью, а бродить во сне и вовсе стало «нормой»…
Казалось, что память о тех страшных годах была всё ещё свежа и никуда не девалась. А’Ллайс отчётливо помнила каждый день, проведённый на той войне, и она готова была рассказать о них другим, чтобы люди и дальше продолжали сохранять мир, за который почти полвека назад сражались все без исключения государства…
Однако она не рассказывала, потому что дала себе клятву не приносить в мирную жизнь войну, пусть и всего лишь путём своих воспоминаний.
Война осталась на войне. В истории. А вместе с ней в тех давно ушедших днях осталась и та самая молодая А’Ллайс. Наивная и глупая девчонка, о которой всё реже и реже вспоминала уже совсем «другая» А’Ллайс – старая и чёрствая, замкнутая и грубая…
– Война… Прошло уже тридцать лет с тех пор, а ты всё ещё вспоминаешь, – грустно хмыкнула Эвангелия. – Вспоминаешь. Копишь в себе. Но ни с кем не делишься…
– Не отрицаю этого, – медленно качнув головой, согласилась А’Ллайс. – Но… на всё есть свои причины.
– Скажи, а тебе это ещё не надоело? – не дав завершить мысль, перебила свою эльте Эвангелия. – Столько лет уже прошло, а ты всё продолжаешь корить себя за участие в войне. Да, не удивляйся. Тебя выдают твои глаза, слёзы и поведение, – хоть на девушку нахлынули эмоции, но это не помешало ей продолжить говорить: – Просто я уже не могу смотреть как ты мучаешься. Тебе всё чаще снятся кошмары, ты кричишь по ночам и бродишь во сне, разбивая и ломая всё, что попадётся под руку. Из-за того, что ты держишь всё в себе, ты только сильнее замыкаешься, переставая обращать внимание на нас с матушкой! – жалостливо хныкнув, девушка протёрла рукавом выступившие из глаза слёзы. – Я уже даже не помню, когда мы с тобой в последний раз ходили на городские праздники смотреть фейерверки и есть ту сладкую, воздушную, словно облако, съедобную вату…
Эльте А’Ллайс не отвечала, сосредоточенно смотря своей энкелин в глаза и продолжая слушать.
– А… – начала и сразу осеклась Эвангелия и вновь протёрла рукавом рубашки заслезившиеся глаза. – Когда мы в последний раз ходили с тобой на твою любимую улицу города кормить голубей и смотреть на фонтаны? – сказав это, девушка на кое-какое время замолчала. Когда успокоилась, то, вздохнув, продолжила: – Когда мы с тобой просто проводили время вместе? В последнее время ты почти целыми днями сидишь у себя в кабинете и ни с кем не разговариваешь. Например, на днях приходили твои друзья из Объединения ветеранов передать лично тебе письмо. Однако ты сказала матушке, что тебя «нет дома». Вот как это понимать?
– Это не мои друзья, – сухо ответила родственница, всё ещё не проявляя никаких эмоций от услышанного. – Так… всего лишь «знакомые по общим интересам». А письмо я видела, ничего особенного в нём не было. Очередное приглашение на очередной день памяти. Скажу сразу: я туда не пойду.
Ответ эльте прозвучал очень легкомысленно, словно той было всё равно не только на друзей, но и на такое значимое событие, как День памяти по павшим в Последней войне. А учитывая
