Вену я как-то забыл.
– А я никогда не забываю про свои концерты, и мне поэтому трудно жить. Зачем вы едете в Вену?
– Мне нравится, когда стреляют.
– Хотите попрактиковаться в стрельбе?
– Позвольте, кстати, представиться: Ян Пальма, политический обозреватель нашего могучего правительственного официоза. Вот моя карточка, позвоните, если я оттуда вернусь, а?
Бургос, 1938, 6 августа, 8 час. 10 мин
Хаген неслышно вошел в комнату. Он вообще умел ходить неслышно и пружинисто, несмотря на свои девяносто килограммов. Пальма почувствовал в комнате второго человека лишь потому, что тонкий, жаркий и колючий луч солнца исчез с его века и в этом глазу наступила звенящая, зеленая темнота – так бывает после хорошего удара на ринге.
«У кого это был рассказ “Солнечный удар”? – подумал он. – Кажется, у кого-то из русских».
Он открыл глаза и увидел склоненное над собой лицо Хагена.
– Ну как? – спросил тот. – Легче?
– Несколько…
– Доктора мы, к сожалению, пригласить не можем… Пока что…
– Это как «пока что»? – спросил Пальма. – Вы пригласите доктора, когда надо будет зарегистрировать мою смерть?
– Ну, эту формальность соблюдают только в тюрьме, после приговора суда. Мы просто делаем контрольный выстрел за левое ухо.
– Почему именно за левое?
– Не знаю… Между прочим, я сам интересовался: отчего именно за левое? Экий вы цепкий, господин Пальма. Пойдемте, я покажу наше хозяйство. Подняться можете?
– Наверное.
– Ну, вот и прекрасно. Давайте руку…
Они вышли на маленькую галерею, окружавшую дом.
– Забор не обнесен колючей проволокой, но через эту мелкую металлическую сетку пропущен ток. У нас свой генератор. Убить не убьет, но шок будет сильный. Включаем днем, когда у нас только двое дежурных на территории. Ночью мы спускаем собак, и у нас дежурят четыре человека.
– Это вы к тому, чтобы я не думал о побеге?
– Мой долг хозяина – показать вам дом, где вы теперь живете.
– Но если мне этот дом не понравится, я же не смогу отсюда выйти…
– Приятно работать с латышами, – сказал Хаген. – Реакция на юмор у вас боксерская.
– И со многими латышами вы уже успели поработать?
– Вы спрашиваете не просто как журналист, но скорей как цепкий разведчик.
– Разве вы не знаете, что я – шеф латышской разведки?
Хаген рассмеялся:
– Я знаком с шефом латышской разведки, милый Пальма, да и не латышская разведка нас в настоящее время интересует.
– Какая же?
– Этот вопрос вам задаст Гейдрих в Берлине. Лично. Я здесь только провожу предварительный опрос. Так сказать, прелюд в стиле фа-мажор.
Пальма поморщился:
– Никогда не говорите «в стиле фа-мажор». Вас станут чураться, как верхогляда. Где, кстати, ваш мрачный коллега?
– Он
