не понял Саша.
– С Бусоедовым этим твоим.
– А кому с ним сидеть, он сам с собой сидит.
Полковник остановился, нахмурился.
– Ты что, одного его оставил? Без охраны?
– Ну как одного… В наручниках, кабинет на ключ заперт. На окнах решетки.
Полковник на это ничего не сказал, но капитан почему-то засомневался и невольно ускорил шаг. Полковник шел за ним хмуро, но размеренно, не торопясь. Однако когда они добрались до кабинета капитана, тот уже был уверен, что Бусоедов сбежал. Как, каким образом он мог сбежать, капитан не знал, одно знал точно – сбежал.
Так оно и вышло. Когда капитан Серегин открыл дверь, в кабинете было пусто, как при начале времен, разве что дух Божий над водами не летал. И чревовещателя тоже не было. То есть совсем.
– Не понимаю… – растерянно пробормотал Саша. – Только что тут сидел. В шкаф, что ли, спрятался?
Нечего сказать, отличился капитан, на наручники понадеялся. На формальную логику, так сказать. Но и она тоже подвела. Бусоедова в кабинете категорически не наблюдалось, хотя решетки на окнах все были на месте, сами окна закрыты на шпингалет изнутри, дверь заперта на замок.
Впрочем, замки-то у них не бог весть что, все-таки не тюрьма, а всего-навсего полиция. Такой замок опытному человеку открыть – раз плюнуть. Ну, так ведь капитан не просто наручники на него надел. Он же ему руки за спиной сковал. Как бы тот дверь открывал, стоя к ней спиной? А как бы потом снова запер, ключа-то нет?!
– По твоей логике выходит, что он сквозь стену прошел? – спросил полковник насмешливо.
Насчет сквозь стену – это полковнику виднее, прошел или нет, это он по магической части шуршит, Саша в этом деле новичок. А если серьезно, то, может, сообщники освободили?
Может, и сообщники, конечно. Все может быть. Только Сашиного положения это не улучшает. Прохлопал он подследственного, да еще какого – грабителя, налетчика, без пяти минут террориста. Начальство – то есть полковник Ильин – его за это по головке не погладит. Вот и думай теперь, что в рапорте писать.
Саша посмотрел на Ильина и прищурился. А что это сам Григорий Алексеевич такой подозрительно спокойный? Ему ведь, поди, тоже за это орден на грудь не повесят.
Ильин возражать не стал. Твоя, сказал, правда, не повесят. Достанется и ему, и капитану. Так что надо Бога молить, чтобы дальше выговора не пошло… А спокойный он, потому что отделались они на этот раз легким испугом. Скорее всего, сидел у капитана в кабинете не простой налетчик Бусоедов, а что-то гораздо более серьезное.
Сказано это было таким тоном, что переменился в лице капитан и даже побледнел слегка.
– Что – более серьезное? – спросил. – Что именно сидело?
Вот и полковник, хотел бы знать – что. А еще он хотел бы знать, почему оно – или он – отпустило Сашу живым и здоровым.
