удобно, даже с некоторыми излишествами.
У меня была личная служанка, пожилая индианка, которая просто любила меня, как принято там обращаться с детьми, а не старалась воспитать или научить чему-то особенному. Она вкусно кормила, наряжала, провожала и встречала из школы, пела странные, ни на что не похожие песни, когда я болел. Эти песни были красивыми и волнующими, как сказки. В них рассказывалось о старинных героях, что вместе с богами, совершали ратные и человеческие подвиги. Женщины всегда в этих сказаниях были красивы и скромны, а мужчины храбры и предприимчивы. Но больше всего мне нравилось слушать преданья о деяниях богов. Индийские божества были так разнообразны и не похожи друг на друга, и столько удивительных вещей приписывалось им, что я слушал, открыв от удивления рот, как пятилетний.
В посольскую школу я отходил только год, а потом родители, тоже, наверное, что-то нарушая, перевели в дорогую, частную, только для мальчиков. Там учились дети богатых индусов и несколько английских и американских мальчишек, их родители тоже работали в Дели. Через полгода я уже прилично болтал на английском и хинди. Помню, недалеко от входа в мою школу часто стоял нищий, собирающий подаяние. Невысокий, темнокожий, уже в возрасте. Мы видели его там почти каждый день, год за годом, пробегая мимо. Он всегда улыбался и кричал нам вслед пожелания хорошего дня. Иногда, если у меня оказывались с собой деньги, я давал ему, и он сразу собирался и уходил, даже если было раннее утро, еще до занятий. Мне очень хотелось узнать, почему он так делает. Как-то я набрался смелости спросить.
– Мне нужен доллар на день, – ответил он, – чтобы прокормить свою семью, а ты мне как раз столько и даешь, поэтому я ухожу.
– Но… ты же можешь постоять еще, сейчас совсем рано, ты соберешь больше денег для своей семьи.
– А зачем? Теперь у меня есть доллар, и есть свободный сегодняшний день, который я могу провести так, как мне хочется. Мне больше ничего не нужно.
Я тогда не понял его объяснения, а сейчас думаю, этому нищему было доступно то, что часто не по карману самым богатым людям – прожить свой день как хочется. Мало кто может похвастаться, что у него часто бывают такие дни.
Мои родители тоже, наконец, успокоились тут, где жизнь текла неторопливо и размеренно по правилам, заведенным еще много сотен лет назад. Они почти забыли глупое происшествие в брюссельском поезде, через несколько лет уже искренне полагая, как положено у индуистов, что это дхарма, их собственная, индивидуальная судьба, привела их таким извилистым путем сюда, где они, наконец, стали счастливыми. В семьдесят первом году у меня появилась сестренка Маша, дома мы называли ее на индийский манер, Маниша.
Она
Ей всего пять лет, это очень мало, она помнит, какой беспомощной и крошечной чувствует себя тогда. Она стоит посредине огромного
