в подушку вдова ротмистра гвардии князя Святополк-Четвертинского, фрейлина и светская красавица Зоя, урождённая графиня де Кастельмар. Про их разговор Таня никому не рассказала, даже мужу, так как дала Зое честное слово.
Зоя Константиновна немедленно ввела Татьяну Ивановну в местное «хорошее общество», познакомила с дочерью царского полковника Полиной Васильевной, вдовой камер-юнкера Калерией Петровной и сестрой знаменитого хирурга Викторией Юрьевной. Болтливая полногрудая Полина Васильевна, презиравшая своего пролетарского мужа, советского комдива Огуренко, но пользующаяся всеми полагающимися ему благами, вызывала у Татьяны Ивановны раздражение, как и надменная Калерия Петровна, а вот с Викторией Юрьевной они быстро перешли на «ты». Потом Татьяна Ивановна познакомила со всеми ними и Анну Владимировну, которая очень скучала на даче без хорошего общества и дамских бесед.
Бабушка Аня занимала в семье Родичевых особое положение. Когда-то молодой, недавно приехавший из Праги в Петербург, но уже прилично говоривший по-русски композитор, музыкальный критик и дирижёр Адам Худебник согласился прочитать публичную лекцию по истории музыки перед аудиторией, наполовину состоявшей из эмансипированных девиц с Бестужевских женских курсов.
Тут ему бросилась в глаза статная барышня в алой шляпке, стилизованной под фригийский колпак, как на символе Франции – Марианне. После лекции барышня подошла к музыканту, явно нарочито протянула ему руку для рукопожатия и первая представилась по имени и фамилии:
– Шацкая, Анна Шацкая.
– Тогда я для Вас тоже просто Адам. Чем могу Вам служить?
– Скажите, Адам, Чехия будет когда-нибудь свободной республикой?
– О, я знаю, что многие чехи мечтают об этом, но реальность такова, что пока это невозможно, и нам приходится жить в империи Габсбургов.
– И я мечтаю о том времени, когда Россия будет свободной республикой, как Франция.
– Может быть, лучше пусть она будет конституционной монархией, как Англия, народ привык видеть во главе государства царя.
– Ничего, как привык, так и отвыкнет. Вообще-то я социал-демократка.
– И я уважаю идеалы социализма. Могу ли я Вас немного проводить?
И два «социал-демократа» пошли под руку гулять по вечернему Петербургу. Любовь настигла их стремительно и необратимо, на всю жизнь. И всё было бы хорошо, если бы Адам не был бедным и безродным музыкантом, а Анна не была бы урождённой княжной из потомков легендарного Рюрика со стороны древних Полоцких князей. Грянул скандал в благородном семействе Шацких, и в гневе Анна разорвала все связи с родными. Они, как предписывал закон, дважды обвенчались, сперва в католическом, а после в православном храмах и вместе укатили в Москву. Тут Адама, по рекомендации звезды Мариинского театра Эдуарда Направника, тепло встретили и устроили на работу чешские компатриоты – Вячеслав Сук и Ульрих Авранек, и вскоре Адам сделал
