идут хорошо и что Мадрид не падет. Так мы и обменивались мнениями по разным вопросам. Я уже «сделала» 8 картин. На чай, увы, приедет Джулиан Фрай.
22 февраля, понедельник.
Вчера вечером был Джулиан Фрай. Рассказы о его ранчо и торговле говядиной. Работы непочатый край; в Англию отправляют худых коров. Истории о танцах, поездке домой; он был навеселе, а мы кивали и поддакивали. «У меня страстная жена; говорят, мужчины берут в жены тех, кто похож на их мать. «Нет, не пересылайте мне это письмо». Мне приятно знать об этом (о похвалах Роджера), но будь у меня в распоряжении такое письмо, я бы не стала его читать. Он пробыл у нас с 17:15 до полуночи. Ох, но как же мне хотелось спать после разговора с Д. Стердженом319 в Ричмонд-парке. Нет времени. Вот-вот придет переводчица [текст обрывается]
23 февраля, вторник.
Эти странные каракули [в конце прошлой записи] означают, я полагаю, приход переводчицы. Мадам или мадемуазель Юньяк320 (?) – нет, ее зовут не так. И мне так много всего нужно было написать о Джулиане, наполовину чувствительном и подавленном интеллектуале, довольно остро все воспринимающем и живущем в тени Роджера («Я был предан ему, а он хотел, чтобы я возненавидел свою частную школу. И мне никогда не хватало свежего воздуха, пока Джоан321 не отвезла нас в Фэйланд. Тогда еще я боялся ягнят. И к тому же слишком много пил после шумных ужинов в Кембридже… Зато у Роджера было все что душе угодно. В его присутствии всегда возникал страх не соответствовать его стандартам. Потом были Шампко322 и Оттолин. Понимание этого пришло ко мне гораздо позже. Но у меня все же было несколько дней наедине с ним, дайте-ка вспомнить (он очень точен), в июле 1934 года. Мы ехали из Дьеппа в Дижон [Франция]. У меня сложилось впечатление, что он был гораздо счастливее. Однажды в Норвиче323 [он?] проколол шины, поэтому мы не встретились и т.д., и я сказал Еве: “Несколько лет назад он был бы в ярости, а теперь спокоен как никогда”»). Я имела в виду, что эта цивилизованность – только одна сторона Джулиана, теневая, а другая – обычная колониальная, которая мне тоже нравится; экспертные разговоры о скоте, о койотах и о том, как они ездят верхом. Хороший наездник – тот, кто может вскочить в седло необъезженной лошади и удерживаться в нем, пока оно не разломится пополам. Джулиан попытался сделать это, но не смог удержаться в седле и упал, а Ева324 не позволила вторую попытку, но он очень привязался к той лошади. Теперь за главного отвечает 16-летний парень. Они носят сапоги на высоком каблуке, чтобы не цепляться за стремена. Только благодаря этим сапогам он еще жив. Вся говядина на продажу едет лайнерами в Китай. На судне всегда хороша именно говядина, а не баранина. Ему нравится целыми днями гоняться за своим скотом, а по ночам он думает, что, если смог вернуть всех в стойло, значит, день прожит не зря. Подозреваю, что его порой посещают сомнения насчет жены. Но не знаю, как люди принимают такие решения. Роджер всегда давал
Джордж Стерджен – школьный учитель, одноклассник Филиппа, брата ЛВ, муж Флоры. В воскресенье днем Вулфы гуляли в Ричмонд-парке с Флорой и Джорджем Стерджен.
Маргерит Юрсенар (1903–1987) – французская писательница, чей перевод романа ВВ «Волны» на французский язык был опубликован в Париже в 1937 году.
Джоан Мэри Фрай (1862–1955) – вторая из шести незамужних сестер Роджера Фрая; квакерша, активистка за мир и социальные реформы. Из-за болезни и недееспособности матери Джулиан Фрай и его сестра Памела в детстве находились на попечении Джоан и одно время жили с ней на ферме рядом с домом их бабушки и дедушки (Фэйланд-хаус) под Бристолем.
Элспет Шампкоммуналь (1888–1976) – британский модельер и первый редактор «Vogue» в Великобритании с 1916 по 1922 год, когда ее сменила Дороти Тодд; вдова французского художника (друга Роджера Фрая), погибшего в 1914 году на войне. Элспет и Оттолин Моррелл были близкими друзьями Роджера во времена юности Джулиана Фрая.
Город в Восточной Англии, в графстве Норфолк.
Ева Кэтлин Макартур Хэмблтон (1905–1985) – жена Джулиана Фрая (с 1929 года), с которой он позже развелся.
