спускаясь с крыльца. – Уймись! На место! На место!
– Хозяин?! – окликнул мужской голос из-за калитки.
– Иду-иду.
Глушак откинул внутреннюю щеколду, впуская во двор двоих военных. У одного, молодого на вид служивого, в петлицах два эмалевых кубаря. Тёмно-зелёная гимнастёрка, синие галифе. Хромовые сапоги. На рукавах нашивки. Лицо его показалось знакомым.
– Здравствуйте! Сержант госбезопасности Мальков, – представился молодой. – Матвей Глушак?
– Здравствуйте! Так и есть, – ответил растерянно хозяин двора, опешив от столь неожиданных визитёров.
– Да вы не пугайтесь Матвей Прокопьевич, мы по делу, – успокоил молодой чекист. – Желательно для разговора пройти в дом, – кивнул он в сторону крыльца.
– Проходите, – хозяин уступил дорогу.
– Нет-нет, после вас, – предложил сержант. – Ожидай, Василич, у машины, – распорядился сопровождавшему ему военному с погонами рядового на форменной гимнастёрке. По возрасту тот уже в годах.
Открыв дверь, Мальков пригнулся, уверенно переступая через высокий порог.
«Сразу видно, что этот военный из местных», – подумала Валентина.
Вспомнился приезд прошлой весной в село землемера из города.
«Того и гляди, что или лоб расшибёшь, или ногой запнёшься», – чертыхался тогда в сенях человек роста выше среднего, открывая дверь в жилище.
После оказалось, что землемер родом с одной из западных областей. В Сибирь попал после окончания землеустроительного техникума. Глушаку пришлось объяснять человеку, что низкие двери и высокие пороги нужны были для того, чтобы сохранить тепло. Ведь тёплый воздух поднимается вверх, а, чтобы он не покинул дом, двери делали низкими. А вот холодный воздух стелется по низу. Чтобы он не попадал в избу с улицы, пороги делали высокими.
Таковы особенности сибирских деревянных жилых построек. Ещё наличие ставен в сибирских деревнях было обязательным. Ставни защищали как от холода, так и от лихого человека. Насчёт последнего землемер поделился своими познаниями в области того, что Сибирь всегда считалась каторжным краем, куда ссылали преступников уголовных и политических со всех уголков центральной России до революции…
Валентина замерла у печки, держа в руках посудное полотенце. На столе оставался нетронутый чай в гранёных стаканах.
Дядя поспешил её успокоить: – Валюха, это по делу.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровался с ней Мальков.
– Здрасти, – ответила та, продолжая комкать в руках полотенце
– Со стола убери, – сказал ей дядя.
– А?
– Со стола, говорю, убери.
– Ага, сейчас, – она быстренько стала прибирать на кухонном столе, звякнув, вылила чай в миску, составила одна в одну пустые тарелки, сложив ложки. Начала протирать с клеёнку маленькой тряпицей.
– Может, пока присядем? – предложил Матвей Прокопьич, показав на широкую
