не знает, что я сюда пришла, – сказала она, нервно теребя черные перчатки. – Он на меня рассердится, когда я вернусь.
– Хочешь, чтобы я проводил тебя домой? – предложил он с некоторой неохотой, поскольку только что размышлял о том, не удастся ли заманить ее в постель.
– Нет, не хочу, – она тряхнула головой, отчего вид у нее стал чуть менее растерянным и почти детским. – Все равно он меня накажет, так что с тем же успехом могу развлекаться всю ночь.
– Тогда пошли ко мне, – Финнен почувствовал некоторую надежду.
Девушка бросила на него испуганный взгляд, а потом посмотрела в сторону.
– Вряд ли я…
– Ладно, никаких проблем, – поспешно успокоил он ее.
На самом деле он сам не знал, стоит ли ему уж так разочаровываться. Будь Каира старше, все выглядело бы значительно проще – она какое-то время поупрямилась бы из принципа, а он флиртовал бы с ней, пока она наконец не согласится, и оба бы были довольны.
Он холодно взглянул на девушку, не обращая внимания, что та краснеет и смущается, и пришел к выводу, что, собственно, все еще может получиться, и ничего не потеряно. Он без труда справился бы с ее возражениями. Что с того, что Каира была настолько юна, что ее «нет» могло означать лишь в самом деле «нет», а не «может быть»? Отсутствие опыта могло оказаться дополнительным достоинством – он не сомневался, что ему доставило бы удовольствие преодоление ее робости, причем неподдельной. Мысль эта даже слегка развеселила, и он почти забыл о только что случившемся, но мгновение спустя на него обрушился тупой тошнотворный удар чувства вины.
Отстранившись, он неприязненно взглянул на Каиру, будто это она была виновата в том, что пережила Скачок, что не обладала красотой Алики и ее обаянием, а также в том, что несмотря на эти недостатки, Финнен хотел с ней переспать, и теперь его мучила совесть.
Девушка откинула со лба мокрые волосы. Ветер подогнал ей под ноги сломанный, напитавшийся влагой фонарь в форме дракона, и она отшвырнула его пинком прямо в середину бумажной морды.
– Ты ведь думаешь про ту девушку, что была с тобой, да? – Финнен кивнул. – Ты ее любил?
Он хотел ответить утвердительно, но замешкался – чарующее обаяние Алики уже начало рассеиваться, словно туман.
– Не знаю, – наконец сказал он, подавленный собственной беспомощностью, а потом добавил, будто это могло что-либо объяснить: – Она была красивая.
– Да, верно. Ты все еще хочешь, чтобы я осталась с тобой до утра? Можно пойти в какое-нибудь кафе и там посидеть. Наверняка этой ночью все будут открыты.
Казалось, будто к девушке возвращается прежняя уверенность в себе, в то время как сам он все больше ее терял. Ему это нисколько не мешало – впрочем, какой у него был выбор? Вернуться домой, поразмышлять об Алике, а потом разбить недавно нарисованную картину, как он скорее всего рано или поздно и поступил бы?
– Можно
