в дом. Батя был рад, тому что с работой и что с жильем у нас все так ловко получилось. Хмурился только от того, что дядька с женой отказались ехать. Но тут уж не чего не поделаешь, не силком же их тащить…
Глава 10
– В итоге оказалось, что отец был прав. В Керчи-то как было. Власть в городе большевицкая. Они там в крепостях пограничные отряды располагали. Фабрики, заводы объявили собственностью рабочих. А рабочие на собрании своими начальниками выбирали бывших хозяев. И так почти везде было, пока большевиков с полуострова не выбили. Так что вывески то менялись, но на самом деле, все было по-старому.
Михаил Александрович усмехнулся, вдруг погрустнел и продолжил:
– Да и слава богу, что так было. Потому, что в Ейске власть раз пять менялась. Ну и сами понимаете, просто так, без боя никто, ничего, не отдавал. Загорелась Кубань. Не хотела никого не белых, не красных. Семьи разделялись и вообще… – старик посмотрел на отца, что-то вспоминая, и спросил. – Ну, ты Шолохова-то читал в школе? Этот, как его «Тихий дон»?
– Читал, – сочувственно ответил отец, – Мрачноватая книга.
– Ну вот, а оно там так и было, – подтвердил старик. – Хорошего мало, карательные отряды с обеих сторон. Ох…
– И как-же там Ваш дядька? – поинтересовался отец.
– Да кто знает? Связи-то с ними не было, никакой… Батя думал сходить через полгода, наверное, но мать отговорила. Так мы больше их и не видели никогда. – Старик глубоко вдохнул, вытянулся и посмотрел куда-то в небо. И вдруг обратился ко мне. – А не нырнуть ли нам, Николай!?
Я посмотрел на отца, тот неодобрительно помотал головой.
– Нет, – ответил я – вода холодная.
– Сильно? – осведомился старик.
– Очень.
– Ну, тогда, будь другом намочи мне кепи, только посильней, – он снял свою белую фуражку и протянул мне.
Взяв головной убор, я зашел по колено в воду. Вода была такой холодной, что после того как я окунул в нее кепи, ноги начали неметь и я поспешил побыстрее выйти на берег. Передав ее старику, я снова сел возле вырытой мной ямы, где скопилась вода. Она успела немного прогреться, и не была такой холодной как в реке, поэтому я опускал в неё ноги и топтался в ней. Песок на дне, как трясина захватывал мои ступни и когда я силой вытаскивал их наружу, трясина издавала смачный чвакающий звук. Старик, не отжимая, одел кепи на голову.
– Ого, – взбодрился он. – Хороша водичка, градусов восемь. Как зимой в море.
Он растер мокрыми руками тело, что-то бурча себе под нос.
Глава 11
– Это получается вы потом и эвакуацию видели? – поинтересовался отец.
– Да уж, видел, – проскрипел старик. – Как сейчас все помню. В двадцатом году в конце октября в начале ноября по приказу генерал Врангеля началась
