Ключа у меня нет, доярки, будь они неладны, не оставляют. Там ихние ведра, бидоны, фляги, тряпки… На той неделе приезжал председатель, вскрыл склад и забрал две фляги и четыре ведра для Михайловского летнего лагеря. Бабы потом, когда он приехал на другой день, будь они неладны, на его голову три ведра молока опрокинули и хотели побить. Еле сбежал, ноги-то у него молодые, ревматизмом не болеют… Давеча потерялась одна фляга, дык, они меня чуть не утопили в бочке молока. Да ну их… будь они неладны!
Милиционер обошел склад, посмотрел в дырочки и в раздумье проговорил:
– Нет, далеко они не могли уйти…
– Смотри, смотри! – внезапно закричал дед. – Вон, за рекой, кто-то движется. Далеко… они?
– Отсюда не разберешь… И на лошадь похожа… Нет, кажется, они… А может, козы… Нет, они, – участковый подошел к своему мотоциклу. – Никуда они не денутся, все равно поймают, не мы, так другие. «Будь ты неладен», остаешься?
– Нет, я с тобой. Надо кое-что купить в магазине, – живо ответил старик, привычно не замечая издевательское обращение, и проворно занял место в коляске.
– Знаю я твое «кое-что», – засмеялся милиционер, ударяя ногой об стартер мотоцикла. – Может, эти были совсем не те, кого мы ищем. Тем более, говоришь, девочка с ними. Ты давно уже не живешь в Янино, мог не знать…
– Они, они, такие голодные, все мои запасы слопали, будь они неладны… А девочка, видать, будь она неладна, потом к ним примкнула.
Только когда стих шум мотора, Данис осторожно отодвинул выбитую им доску склада и высунул голову.
– Не нашел! – радостно воскликнул он голосом, будто играл в детском доме в прятки, а когда мы вышли из своего укрытия, добавил со злостью: – Еще прикидывался добрым, сволочь. Нес чепуху про порядки в колхозе, про коммунизм. Жаль, уехал, врезал бы я ему промеж глаз. Никакой он не фронтовик, не то рассказывал бы о войне, как другие, а шкура тыловая. Не жаловался бы на житье-бытье. Шкурник, прятался, наверное, когда другие воевали…
Мы подошли к шалашу, который вчера показался нам чем-то родным и близким. Меня охватила злость, с ненавистью глядя на постройку, предложил:
– Давайте сожжем все это!
– Не надо, – возразил Данис, – тогда они нас будут искать. Заметил, милиционер не до конца поверил этому предателю. Тем более они ищут других беглецов. Возьмем покушать и все.
– Не нужно мне от него ничего, – закричала Зухра не своим голосом, – пусть подавится! Лучше буду голодной, чем коснусь еды этого неладного старика. Брезгую…
– Хорошо, хорошо, – быстро согласился Данис, – пойдем скорее отсюда.
Два дня ускоренным шагом мы шли на запад, обходя населенные пункты. Ночевали в лесу или среди кустарников, питались подножным кормом. Речку мы уже давно потеряли из виду. Зухра даже сомневалась, правильно ли Данис ведет нас к пристани. На что тот неизменно говорил: «Правильно!». Наконец, не выдержав натиска подруги, после полудня он вышел на дорогу и, остановив груженную дровами подводу, спросил у мужика, как доехать до пристани «Саховка». Оказалось,
