нет! А знаешь почему?
– Удиви меня.
Юноша вновь приблизился к ней. На этот раз та не отстранилась. Пимен нежно коснулся ее локон.
– Со мной же нити Ариадны[5].
– О, ты и вправду делаешь успехи в красноречии! – Элпида выглядела довольной. – А Минотавра не боишься?
– Не боюсь, – юноша гордо выпятил грудь, – его давно убил Тезей.
– Прекрасно! – девушка хлопнула в ладоши. – Ты растопил мое сердечко, Пимен! Клянусь Афродитой, как только омоешь свое тело, получишь награду!
– Так чего тянуть за лямки?! – воскликнул он. – Идем же!
– Идем!
Элпида зазывающе улыбнулась и уже собиралась припустить к тропе, как Пимен, взмолившись, ее остановил:
– Пожалуйста, прошу тебя, только не бегом! Я совсем с тобой исдох уже!
Девушка вновь не смогла сдержать звонкого смеха. В ночной тишине, прерываемой лишь стрекотанием кузнечиков, он звучал особенно громко.
– Так и быть, Пимен, я пойду тебе навстречу!
На устах юноши заиграла улыбка облегчения. Шумно вдохнув и выдохнув, он приободрился, и юная пара неспешно отправилась ко дворцу. Силуэт бывшей обители Миноса молчаливо поджидал незваных гостей, а звезды и луна освещали им путь.
– Ах, – блаженно выдохнула Элпида, когда они вступили на дорогу, – что может быть прекраснее ночных прогулок?
Девушка раскинула руки и, не останавливаясь, повернулась вокруг своей оси. Мелкие камешки захрустели под подошвами. Подол хитона приподнялся чуть выше.
– Холодное пиво под сенью оливы, – подметил юноша, ступая рядом и не в силах оторвать восхищенного взгляда от грации спутницы.
– Пимен! – нарочито нахмурилась та. – Мы же говорили об этом!
– О чем? – состроил невинное удивление тот.
– Пиво – напиток варваров! А ты не варвар! Истинные эллины предпочитают вино!
– Я всего лишь кларот[6], так что мне можно. До дорийца[7] мне далеко.
– Пимен! – на этот раз голос девушки был серьезен.
– Чего?
– Сколько раз мы обсуждали это?
– Что именно?
Девушка всплеснула руками:
– Не важно, кто ты по рождению! Важно, какой ты в душе!
Пимен кисло улыбнулся:
– Чет не уверен, что люди твоего круга разделяют эти взгляды.
– А тебе не все равно?! – Элпида резко остановилась, ее щеки порозовели. – Не все ли равно, что думают другие, Пимен?
Тот промолчал, внимательно разглядывая девушку. В сумраке ночи она казалась ему еще прекрасней. Воплощением Афродиты. Быть может потому, что днем вблизи лицезреть эту красоту не представлялось возможным?
– Главное, что думаю я, Пимен, – хмуро изрекла Элпида, – разве нет?
– Правда, – выдохнул тот и виновато улыбнулся.
Хмурость
