новыми, живыми, яркими красками юности.
Первое свидание
Ясно припомнилось, как после картофельной эпопеи я вернулся в родительский дом и там, в домашней обстановке, от накатившей было простуды не осталось и следа. Мне было еще непривычно осознавать себя гостем в родном своем доме, а ведь я заглядывал сюда все реже и совсем ненадолго.
Свободные дни проскочили быстро. Пришло время ехать в город, в университет, для продолжения учебы теперь уже на следующем, втором курсе, в статусе полноправного студента дневного отделения.
Начало семестра – время веселое, беззаботное, до сессии еще ой как далеко. Встречаемся, общаемся, дурачимся с однокурсниками. Устраиваем походы в кино, находим поводы для посиделок у кого-то на квартире или в общежитии. Встреченный сегодня мною Иван на таких посиделках, как правило, был бодр и весел, к спиртному никогда не прикасался. В ответ на приглашение отведать горячительного у него всегда в запасе был свежий анекдот, тем и отбрехивался от назойливых приставаний с выпивкой.
Одну из таких тусовок оформили как посвящение в студенты. Кроме меня, еще несколько человек были переведены с вечернего отделения на дневное, всех и чествовали.
С пафосом, под аплодисменты собравшихся Петр, активист и организатор наших встреч, вручил мне картонную самоделку с надписью «студенческий билет», на развороте которой помещена была моя фотография в обрамлении двойного интеграла и забавный стишок:
Скажи-ка, Саша, ведь недаром
С зачетной книжкою в руках
На матанализ впопыхах ты с нами шел.
Ты интеграл неисчислимый раньше взял…
И вот желанный миг настал:
Студентом был – студентом стал!
Такое внимание товарищей приятно радовало. Смущен и искренне всем благодарен. Словом, жизнь кипит.
Во время учебы, перебегая из аудитории в лабораторию и обратно, пересекаемся с первокурсниками. Взгляд мой непременно выхватывает из толпы Наташу. Со вздохами и грустью смотрю ей вослед. Никак не могу смириться с тем, что я ей совершенно безразличен.
А тут как-то Петр притаскивает фотографии, которые он отпечатал, вернувшись из колхоза. Среди этих фоток я замечаю те, которые были сделаны по моей подсказке.
– Петр, – обращаюсь я к нему, – ты пленку с негативом не выбросил? Дай мне, пожалуйста, вот эти фотки, с Наташей, а ты, если надо, себе еще отпечатаешь.
Так в моих руках оказался бесценный фотоклад. Украдкой, сторонясь чужих любопытных глаз, я подолгу разглядывал их. С этих снимков Наташа смотрела мне в глаза прямо и открыто, не уворачиваясь, и это было чертовски приятно. Налюбовавшись вволю, я стал соображать, что же делать с ними дальше? И решил оставить себе одну, ту, на которой Наташа сидела высоко на лестнице, а остальные передать ей. Для нее это будет неожиданно и, наверное, порадует.
Но следом мою затуманенную голову посетила
