позабавила реакция моего ближника, и я решил ему подыграть:
– А как у вас цари женятся?
– Дык известно как: посылают во все концы Руси весть, чтобы все бояре и дворяне, да прочего звания люди, у которых есть дочери на выданье, везли их в Москву на смотр.
– О как! И что дальше?
– Ну, как соберут невест, их ближние его бояре смотрят, выбирают высоких, да красивых, и чтобы из рода большого, в котором женщины плодовиты. Потом тех, коих уже выбрали, смотрит сам государь в палатах лично. Тут уж можно и спросить чего.
– Вот даже как!
– Ну конечно, а то вдруг она дура или косноязычная какая!
– Это правильно, – поддакнул я, еле сдерживаясь от смеха, – а иное попробовать можно?
– Что «иное»? – не понял Вельяминов.
– Как что, а вдруг она бревно бревном!
– Тьфу на тебя! – разозлился понявший наконец Никита, – горбатого могила исправит! Я тебе про серьезные вещи рассказываю, а у тебя один блуд на уме! Уж если так приспичило, так съезди в Кукуй, али еще куда. Мало ли девок для таких дел!
Отсмеявшись, я присел ближе к нему и положил руку на плечо.
– А дальше что?
– Как что, – буркнул он, – царевич родится православный! Весь народ будет рад.
– А Карлушку я куда дену, и Женечку?
Насупившийся Вельяминов, как видно, решил, что раз я задаю такие вопросы, значит, отнесся к его идее серьезно, потому снова повернулся ко мне и горячо заговорил:
– Государь, ты ведь, пока тебя царем не выбрали, не последний из князей в неметчине был! И удел у тебя там немалый и весьма богатый к тому же. Вот и пусть достанется Карлу Ивановичу! Он там свой, и вера у него лютеранская, вот пусть и княжит. Шутка ли, великий князь Мекленбургский! И царевне Евгении, я чаю, приданое найдется, особливо если батюшка у нее не кто-нибудь, а царь русский, и родной брат – великий князь. Всем хорошо, и греха никакого! А король свейский пусть не обижается. Где это видано, чтобы жена к мужу пятый год носа не казала?
В последнее время мои приближенные все чаще стали заводить разговоры о нежелании приезжать в Москву Катарины Карловны и о том, что это наносит немалый урон репутации царя. Народ, дескать, не понимает: женат их царь или нет? Поначалу я отшучивался, потом начал выказывать неудовольствие. Иван Никитич, будучи опытным царедворцем, фишку сразу просек и заткнулся. Хитрый от природы Анисим тоже сообразил, что играет с огнем, но вот прямодушный Вельяминов резал правду-матку, не думая о последствиях, с тактичностью стрелецкого бердыша. Ну да ладно, от Никиты – стерплю.
Начавший бесить меня разговор прервал стряпчий##, доложивший, что меня хочет видеть полковник барон фон Гершов.
## Стряпчий – придворный чин в Русском государстве.
– Пусть войдет, – коротко бросил я.
Мой верный Кароль достиг в жизни всего, о чем только мог мечтать провинциальный дворянин, каким он и был до того, как нанялся ко мне на службу. Чин полковника, титул барона, хлебная должность, жена-красавица из знатной и
