которого я велел поверстать на службу в сотню своего телохранителя. Михальский его хвалит, говорит, что парень старательный и исполнительный. Правда, любопытный, но это не всегда недостаток. К тому же он ловок, внимателен к мелочам и смел.
– Государь! – кричит гонец, соскакивая с коня и кланяясь, – послание от царевича Сибирского.
– Говори.
– Государь, татары доносят, что из Коломны вышел большой отряд казаков.
– Куда идут?
– На полдень.
– С обозом?
Вопрос, на самом деле, очень важный. Если казаки пустые, то, возможно, идут в очередной набег, если же с обозом, то, скорее всего, тащат с собой награбленное. К тому же беглая царица Марина налегке путешествовать не будет, наверняка если не карета, то возок у нее должен быть. Плюс припасы, вещи и всякая утварь.
– Обоз невелик, но есть, а самих воров около трех тысяч.
– Они! – довольно восклицаю я. – Вот что, парень: скачи назад к царевичу и скажи ему, чтобы он со своими татарами окружил воров и держал их, как собаки кабана. В бой пусть не лезут, а никуда не пускают!
Проводив гонца взглядом, я командую, и мы прибавляем аллюр. Через некоторое время начинает доноситься шум боя. Мы еще пришпориваем коней, и вскоре перед нами открывается картина битвы. Довольно большой казачий отряд сгрудился вокруг набитых добром саней, время от времени пытаясь контратаковать кружащихся вокруг них татар. Саней, кстати, не так уж и мало. Касимовцы и мещеряки мечут на всем скаку в противника стрелы, но едва видят, что их атакуют, пускаются наутек. Казаки время от времени палят из ружей, но как видно, огнестрела у них немного. Хотя, возможно, дело в недостатке пороха. Пока они так «развлекаются», Вельяминов строит своих рейтар и московских дворян для атаки и после взмаха моей руки ведет их в бой. Топот копыт и ржание коней сливаются с яростными криками бросающихся в схватку людей и частой пальбой, и над полем боя поднимается гул. Вот противники сходятся грудь в грудь, и к какофонии звуков присоединяется сабельный лязг. Ожесточенная схватка длится уже несколько минут; хотя казаки хуже снаряжены, но их больше, и они начинают теснить московских дворян. Звучит труба, и Никита вместе с остальными поворачивает коней и начинает отступать. Приободрившиеся казаки начинают преследование и с размаха выскакивают прямо на спешившихся стрельцов Анисима. Бородатые стрельцы, в красных кафтанах, построившись, втыкают в снег ратовища## своих бердышей и, выставив на них мушкеты с зажженными фитилями, ждут команды. Казачья лава несется на них как ураган, но в самую гущу ее как молот ударяет дружный залп. Взвиваются на дыбы кони, с проклятиями падают с них всадники, а стрельцы, перестроившись, делают еще залп, потом еще и атака отбита. Уцелевшие казаки разворачивают коней и, нахлестывая их, откатываются прочь, а вслед за ними уже мчат, размахивая саблями, московские дворяне и рейтары. Увидев, что в сражении наступил перелом, царевич Арслан также дает команду, и на казаков со всех сторон бросаются его татары. Впрочем, казаки, как
