цепочке произошедших событий не было никакого смысла. По крайней мере, я его не видела, расшвыривая вещи в разные стороны. В этом занятии тоже не было смысла, но, кажется, я вообще потеряла значение слова «смысл».
– Ауч, – раздалось за спиной.
Я вздрогнула и от того, как резко обернулась, не удержала равновесие и упала на кровать.
Аментет была последней, кого я ожидала увидеть. Последней, кто, по моему мнению, должен был пойти за мной, чтобы с натянутой улыбкой убедить в том, что всё хорошо. Или когда-нибудь будет.
Сдув со лба пряди, выскочившие из причёски, она посмотрела на меня, неуклюже развалившуюся на постели, и улыбнулась уголком губ.
– Знаешь, что самое странное? Это тельце так похоже на тебя настоящую, что мне кажется, будто я сошла с ума.
Не помню, какой силой или умением владела Аментет, но я не смогла заставить себя ответить ей, заворожённая хищной грацией, с которой она прогуливалась по моей комнате. Раскосые, цвета жареного миндаля глаза сузились, когда Аментет остановилась у золотистой чаши с белыми кувшинками. Она взяла один цветок и задумчиво провела большим пальцем по нежным лепесткам.
– Знаешь, почему именно они? Почему кувшинки? Я не знала.
– Твои любимые цветы. Ты обожала кувшинки. Но знаешь, кто впервые показал их тебе? – Не дожидаясь моего ответа, потому что знала, что его не будет, она прошептала: – Я. В пустыне не растут кувшинки. Но в Иалу есть всё, что только угодно душе. Это я принесла их в твою комнату, а ты даже толком не помнишь, как меня зовут. Какая ирония.
– Аментет, сестра Акера, – прошептала я и с трудом сглотнула от того, как быстро презрение в её глазах сменилось печалью. Но в одном она была права: я почти не помнила ничего о том, что связывало нас в прошлом.
– Польщена, – с неприкрытым сарказмом фыркнула девушка. – «Аментет, сестра Акера, любовница Анубиса». Приятно, когда тебя знают и вспоминают только как приложение к мужчине.
– Я не контролирую то, что вспоминаю и в какой последовательности. Ты не единственная, о ком я ничего не помню. О Габриэле… Амсете у меня практически нет воспоминаний.
– О… – Она сжала цветок в кулаке и резко обернулась. – Значит, я в одной категории с самим Амсетом? Вот это и правда льстит мне.
– Мы были близки?
– Достаточно. Но особенно сильно после того, как Анукет и Амсет покинули Дуат.
– Я помню это. – Точнее, я забрала эти воспоминания силой.
Аментет продолжила исследовать покои. Что-то зацепило её внимание у входа на балкон, а я впервые туда посмотрела. В воспоминаниях Габриэля это место было другим, неполным. Ворвавшись в его голову и перевернув там всё вверх дном, я увидела себя. Много себя. Он не смотрел по сторонам. Когда мы находились рядом, его взгляд всегда был прикован ко мне.
Я продолжала следить за передвижениями Аментет, и, когда она остановилась, поддев прозрачную занавеску кончиком пальца, вместе с ней посмотрела на каменную долину, ведущую прямиком в Иалу.
Земля
