прошел грозовой ливень, он бы смыл его, если бы сюда приезжали раньше. След длинный – лодку вытаскивали далеко на берег, чтобы ее не унесло волной. Значит, приплывшие на ней отлучались на продолжительное время.
Корж обернулся к тому месту, где остались председатель и сторож, но за кустами, росшими по обрыву, их не было видно. «Очень хорошо», – подумал Алексей Петрович, достал из кармана аппарат и сфотографировал след.
Итак, многое становилось ясным. Конец от клубка был в руках Алексея Петровича. Сейчас требовалось осторожно, чтобы нигде не оборвать ниточки, размотать весь клубок. «Постараемся сделать это со всей аккуратностью», – про себя проговорил Корж и, быстро раздевшись, с разбегу бросился в прохладные воды реки.
Вернувшись к председателю, он ничего не сказал про след на песке. Зачем? Да и рядом сидел сторож, густо дымя большой козьей ножкой. Его Алексей Петрович спросил:
– Так вы, значит, с Камы, Илья Матвеич? Елабужский?
– Танаевский, – проворчал тот, не поворачивая головы.
– Это все равно. Рядом. Да, красивые там места, я бывал. Одно Чертово городище чего стоит!
– Что за диковина такая? – поинтересовался Солодов.
– Башня из дикого камня. Старая, мохом вся поросла. Стоит на высокой обрывистой горе над самой пристанью. Я читал, что она осталась от крепости древних болгар, когда-то очень давно селившихся по берегам Камы. Так вот, если идти в Танайку берегом, дорожка как раз мимо этой башни. Вы давно оттуда, Илья Матвеич?
Сторож словно не слышал вопроса. Он медленно поднялся с земли, проворчал, ни на кого не глядя:
– Пойду соображу поесть чего-нибудь…
Корж проводил его пристальным, внимательным взглядом. Солодова спросил:
– Он всегда такой неразговорчивый?
– Всегда. Живет как бирюк, на отшибе, вот и разучился, видно, говорить.
– Захар Иваныч, меня интересует, почему вы никого не послали в сад двенадцатого июня взамен ушедшего сторожа?
– Так он же к вечеру обещал вернуться.
– Сам обещал или вы его просили?
– Сам. Заверил меня, что непременно придет.
– А вы понадеялись и не проверили?
– Не то что понадеялся, а закрутился с делами и совсем забыл про него. Да ничего никогда не замечалось за Быхиным…
Разговор с беклемишевским председателем происходил с глазу на глаз. Вот что он рассказал:
Шесть лет тому назад общее собрание колхозников решило завести высокопродуктивное молочное стадо. Еще с осени организовали краткосрочные зоотехнические курсы, капитально отремонтировали коровники, начали заменять местных малоудойных коров породистыми красногорбатовками. И, наконец, экономя при каждой возможности, скопили восемь тысяч рублей и приобрели быка-производителя. Когда его привели и поставили в отведенное стойло, все село перебывало на ферме, чтобы своими глазами увидеть Красавца, – так единодушно колхозники назвали быка.
На
