мне в глотку! Что там еще?
Анита выскочила на палубу. Лунная желтизна просеивалась сквозь дымку, оставшуюся после того, как пронесся ураган. В этом неверном свете она разобрала движение темных фигур возле кубрика. Одна из них была столь монументальной, что ее нельзя было спутать ни с какой другой. Мак-Лесли! Его силуэт дополняло что-то прямоугольное, воздетое кверху и сотрясаемое мощными руками.
Рундук! – угадала Анита. Мгновением позже сбоку полыхнул огонь факела – это прибежал кто-то из осаждавших фок-мачту. Пламя озарило шотландца, который в звериной ярости ревел и мычал, а после грохнул рундук об палубу и расколотил его вдребезги.
– Свихнулся! – услыхала Анита боязливый шепоток юнги Париса (это он и примчался с палкой, на которую была намотана горящая пакля).
Из капитанской каюты выбежали Руэда и Рамос, последний держал ружье.
– Все назад! – приказал капитан. И отдельно Рамосу: – Не стреляйте! Я с ним поговорю. Я немного понимаю язык жестов…
Руэда храбро подошел к взбеленившемуся гиганту и спросил его о чем-то. Тот растоптал ножищами бренные останки рундука и принялся мычать, размахивая руками. Руэда коротко кивал, задавал встречные вопросы. Все это продолжалось минут пять. Анита и не заметила, как вокруг нее, помимо Рамоса и юнги, выстроились Максимов, Накамура, Джимба… Из кубрика выглядывал Хардинг. Уж он-то должен был видеть, из-за чего с Мак-Лесли произошла эта вспышка. Впрочем, Анита и так знала причину.
– Райское дерево, – еле слышно молвила она Алексу по-русски. – Я обчистила его рундук, вот он и бесится.
Капитан прилагал дипломатические усилия, чтобы унять буяна, но тот распалялся все сильнее. Схватил сорванный ветром со щита и валявшийся у стены деревянный молоток и обрушил на планшир чудовищный удар. В море вывалились две отскочившие от борта доски, а рукоять молотка переломилась пополам. Руэда, не желая попасть под раздачу, отступил, а Мак-Лесли начал метаться по палубе в поисках нового оружия.
Среди матросов возник ропот. Рамос клацнул затвором ружья.
– Все-таки придется его подстрелить, иначе он всех нас укокошит…
Но выстрел так и не грянул. Мак-Лесли, сделав широкий шаг к мачте, внезапно зашатался и рухнул на спину. Такого никто не предвидел, и все хором ахнули. Руэда решился приблизиться к упавшему Голиафу. Он наклонился, взял шотландца за запястье, проверил пульс.
– Он мертв? – спросила Анита, холодея.
– Нет… Похоже, потерял сознание.
– С ним иногда случается, – подтвердил Хардинг и осмелился выйти из кубрика. – Ни с того ни с сего валится без чувств.
– Без причины? – усомнился Максимов. – Разве так бывает?
Рамос опустил ружье.
– Я не разбираюсь в медицине, сеньор, но могу сказать, что если б не этот обморок, произошло бы что-то нехорошее. Либо я бы его пристрелил, либо он проломил бы кому-нибудь черепушку.
– Связать
