Руэда.
– Нет. Я ничего не слышал до того момента, как эта… – бывший золотодобытчик посмотрел на Веронику, гадая, как правильно ее обозначить, – как она подняла гвалт.
Служанка уже передала Аните детали своего похода в уборную. Шла она, значит, в потемках, держась за леер, натянутый вдоль левого борта, как вдруг споткнулась обо что-то мягкое. Нагнувшись, пригляделась и завопила во все горло. Это был он, индус. Уже неживой. А рядом? Рядом ни души. Ну, то есть ей так показалось, а в следующий миг она уже неслась сломя голову в каюту к господам.
Руэда, выслушав Хардинга, отправил его обратно к штурвалу, поскольку судно уже несколько минут шло никем не управляемое, после чего задал несколько вопросов присутствовавшим: кто где был в момент убийства и кто что видел. Как и следовало ожидать, ответы не внесли ясности в картину преступления. Капитан сидел у себя, прикидывал на карте, как бы половчее скорректировать маршрут, если шхуну отнесло сильно в сторону, а остальные, помимо вахтенных, спали в кубрике.
– Я тоже закемарил, – винился Рамос. – Лег на койку Санкара и – как отрезало. Кто входил, кто выходил – пес его знает…
Анита, видя, что следствие зашло в тупик, выскользнула из освещенного фонарями круга и, оказавшись за спинами матросов, поманила к себе Алекса и Веронику.
– Идемте! Надо подумать, а они мне мешают…
Возвратились на ют. Анита хотела прилечь на койку, так как тело после вчерашних вынужденных упражнений ломило нещадно, но раздумала. Вши и тараканы вряд ли простимулируют мозговую деятельность. Она принялась ходить из угла в угол: два шага туда, два обратно. Максимов с Вероникой, чтобы не занимать собою лишней территории, почтительно застыли на пороге.
Версия уже сложилась, когда из-за пределов каюты донеслась громкая брань, сопровождаемая звуками сочных оплеух.
– Что там еще?
Анита выглянула из дверного проема.
У фок-мачты разгорелась потасовка. Создавалось впечатление, что человек шесть или семь набрасывались на одного, а он отбивался. С кормы разобрать, кто с кем дерется, было трудно, и Анита устремилась в носовую часть корабля, увлекая за собой Максимова. Вероника помедлила, не зная, где безопаснее, затем юркнула в каюту и заперлась на засов.
Наседали, как выяснилось, на африканца Нконо. Он, как заправский кулачный боец, опрокинул свингами и апперкотами дикаря Джимбу и рыжего мужлана, чье имя было Аните неведомо, но когда с двух сторон подошли Накамура и силач Мак-Лесли, нервы у арапа сдали. Он решил, что силы неравны, и шустро, как шимпанзе, полез по вантам на мачту. Добравшись до реи, переполз на нок, свесился оттуда и зычно прокричал:
– Кто сунется ко мне, того сброшу!
Из капитанских апартаментов вышли Руэда и Рамос, последний держал в руках ружье – разработанный полвека назад штуцер Бейкера, сочетавший в себе современный нарезной ствол и устаревший кремниевый замок.
– Нконо, не балуй! Слезай по-хорошему! – скомандовал мексиканец и поднял ружейный ствол, держа железный коготь
