ошибки.
Бим при всём своём желании не мог служить обещанным Гринписом. С Бимом всегда так. Что бы он не обещал, всегда проваливалось именно в час икс.
♥♥♥
Машину подняли в значимости, выдернув из общего потока.
Велели вырулить на спецстоянку, устроенную в укромном уголке задворок.
Четверо чинов, не считая пятой подошедшей женщины с поводком, но без положенной собачки, – чему поначалу угрюмый Малёха несказанно обрадовался, – начали длительный досмотр.
Досмотр походил на милицейский шмон в напрочь засвеченном наркопритоне.
Фэйсконтроль остановленных лиц не дал таможне ничего, кроме убеждённости в наличии не раскрытых до поры преступных замыслов.
Испытанному в пьянствах и потому наиболее адекватному Кирьяну Егоровичу за всеми действиями чохом не усмотреть.
И он сосредоточился на главном: за передвижением денежных масс. Особенно возвратом личных накоплений.
Деньги были отняты таможенниками под странным предлогом.
Их считали и по нескольку раз пересчитывали, передавая из рук в руки.
Деньги группы порой исчезали из виду – как бедные кролики в цилиндре. Потом появлялись снова, но в другой конфигурации и очерёдности листажа.
– Настоящие напёрсточники, – восхищён Кирьян Егорович ловкостью рук. – Точно наибут.
Лукашенковские таможенники с пограничниками на нормальных служивых не тянули. Они больше напоминали весёлый цыганский балаган. А цыгане будто увлечены делёжкой только что и «по добру» подаренных им денег.
Содержимое набитого ерундой багажника заинтриговало больше всего. Лучше бабла.
К плохо скрываемому сожалению, ничего этакого особенного найдено не было.
Даже шины, бамперы и днище были в порядке. Ничего лишнего они не содержали.
Засучить русские рукава, чтобы проверить целостность вен, просить постеснялись. Да и в правилах досмотра такого нету.
♥♥♥
Лёгкое недоумение (как и планировалось путешественниками-разгильдяями) вызвало сосновое полено (пень, бревно).
Отношение к нему у путешественников разное. Бим-Грин Пис молчал в тряпку, поджав хвост. Аргументация Бим-Грин Писа выветрилась ещё под Казанью.
– Это что? – спросила таможенница.
– Полено, – сказал Ксан Иваныч. И с выражением посмотрел на Бима: вот видишь, мол, я предупреждал.
– Больше похоже на пень.
– Пусть будет Пень, – и Бим заулыбался. Он и сам знал, что этот живой предмет зовут Пнём. Добавил искренне: «Он мой товарищ».
Дама незаметно для Бима, предназначенно для своих покрутила пальцем у виска.
– Куда везём товарища?
Хором: – Никуда. – Это всё для растопки. –
