в вагон. – Подумай, Юрий Владимирович, подумай. Я намерен поставить этот вопрос на заседание бюро обкома. Надеюсь, поддержишь? Ну, пока! Отправляйте поезд. Не годится срывать расписание, – он скрылся в вагоне.
Сарваров рдел от удовольствия. Он будет долго помнить то могучее рукопожатие могущественного первого секретаря обкома КПСС. Так вот и стал Сарваров третьим встречающим на перроне. Стал особой, особо приближенной к самым верхам. Не по чину, конечно, но…
Когда же КПСС, как говорится, благополучно почила в бозе, он не остался без дел. Наоборот, новая власть, считая бывшую партноменклатуру единственно ценной и могущей хоть что-то сделать для блага трудящегося, единственно дееспособной силой, пригласила Сарварова под демократические знамена. Тот, не смущаясь тем, что только что верой и правдой служил совсем другому режиму, охотно принял предложение. И вот с тех пор он уже много лет является первым заместителем главы администрации района. И это лишь формально, а фактически… Ни для кого не секрет, что глава администрации – тряпка, первый заместитель им крутит-вертит только так. Все важнейшие вопросы решает он, Сарваров, а шеф – лишь «свадебный генерал» с представительскими функциями, который ни одной бумажки не подпишет, предварительно не получив «добро» от своего Леонида Федоровича.
Леонид Федорович в районе – это все. Вот и лебезят перед его сыночком учителя школы. Вот и действуют по принципу: три пишем – два в уме. То есть в журнал лентяю Сарварову-сыночку следовало бы закатить жирную двойку, но на деле ставят тройку – от греха подальше.
8 СЕНТЯБРЯ. СРЕДА. 16. 40.
После окончания уроков восьмиклассники шумно высыпали на улицу, а там – холодно и сыро. Ветер рвет и мечет, дождь переходит в снег и наоборот.
«Серый» отошел в сторонку и стал ждать подружку из параллельного класса. Что-то она задерживается. А ведь заранее условились домой пойти вместе. Завидев одиноко стоящего парня, подошел «Комар»:
– Ждешь? – «Серый» утвердительно кивнул. – Губа у тебя не дура: баба-то классная. Везет же некоторым.
– Хороша Маша, но, к счастью, не ваша, – по-взрослому (от отца не раз слышал) ответил он.
– И чего она в тебе нашла? Ни кожи, ни рожи.
– Каждому своё: одним по душе поп, другим нравится попадья, а третьим – попова дочка.
«Серый» не очень-то, если честно, хорошо понимал смысл поговорки, но часто использовал, потому что так говорил отец.
– Ты такой умный, да? – «Комар» набычился. – Схлопотать хочешь?
– За что? – глядя тому прямо в наливающиеся кровью глаза, спросил «Серый». – Да и не боюсь я тебя.
– Нет, ты все-таки по сусалам схлопочешь у меня, – «Комар» сжал кулаки.
«Серый», примиряюще, сказал:
– Леха, оставь меня в покое. Я стою, ни тебе, никому либо еще не мешаю.
«Комар» стал остывать.
– Слышь-ка, «Серый», это правда, что ты сегодня отшил «Сару»?
– Трус
