святилище представляло собой гладкий выступ на замшелой расселине скалы, словно расколотой надвое топором великана. Чунчжа услышала, как внизу, под угловатыми шершавыми валунами, нагроможденными друг на друга, точно они были сброшены с большой высоты, бежит вода. С обеих сторон расселины зелеными водопадами низвергались побеги лиан и листья папоротника. Сквозь кроны деревьев пробивался солнечный свет, освещая каждую мошку и пылинку в воздухе.
– Это тот самый источник, что питает наши колодцы, – объяснил Суволь, подтверждая догадку Чунчжи. – Вода здесь подходит близко к поверхности, а потом опять ныряет глубоко под землю. – Суволь почтительно поклонился выступу. – Если идет дождь или богиня не в настроении, святилище скрывается за водяной завесой.
– Мне повезло, что сегодня гора благоволит ко мне. – Чунчжа тоже поклонилась святилищу, после чего сунула руку в поясную сумку и достала горстку риса и сушеных плодов унаби – приношение, данное ей матерью.
Девушка положила угощение на выступ рядом с небольшим углублением, заполненным песком.
– Ты принесла благовония или свечи? – спросил юноша.
Чунчжа помотала головой, щеки ее вспыхнули.
– У меня была слишком тяжелая ноша.
Хотя Чунчже было известно, что боги не настаивают на таких тонкостях, она задалась вопросом, не скудны ли ее дары для столь примечательного святилища.
– Каждая капля пота, пролитая во время восхождения на гору, стоит палочки благовоний, – торжественно проговорил юноша.
– Кто тебе сказал?
– Я где-то прочел. – Суволь сунул руку в карман и вытащил свечу. – В отличие от тебя, я не испытывал себя столь долгим восхождением, поэтому захватил с собой это. – Он воткнул свечу в небольшой песчаный холмик. – Могу ли я засвидетельствовать свое почтение вместе с тобой?
– Конечно!
Суволь зажег свечу, после чего, став рядом с Чунчжой, преклонил колени перед природным алтарем. Оба сложили ладони перед грудью и закрыли глаза, чтобы вознести божеству горы личные молитвы.
Стоя с закрытыми глазами, Чунчжа ощутила умиротворяющую прочность этого святилища. Трепещущая листва колебала воздух, смешивая насыщенный запах влажной земли с искристым ароматом воды. Повторяя про себя мантру благодарности, девушка представляла горного духа: старца с деревянным посохом в руках и сопровождающего его тигра с яркими, как пламень, глазами. Мама, которая видела божество во всех его обличьях, говорила Чунчже, что горный дух также может представать в виде беловолосой женщины с белым оленем.
Юноша и девушка закончили молитвы, трижды склонившись ниц. Они поклонились всем четырем сторонам света, после чего возблагодарили небо и землю.
Когда они отвернулись от алтаря, Чунчжа стала ждать, пока Суволь первым нарушит молчание. Она откашлялась, но, поскольку юноша по-прежнему не произносил ни слова, заговорила сама, не в силах совладать с любопытством:
– Чем ты зажег свечу? Зажигалкой?
Суволь воспользовался не спичкой, а небольшой
