что мы всплыли.
Суволь остановился. Он улыбнулся, и эта улыбка преобразила изменчивые черты его лица так, что Чунчжа не могла не улыбнуться в ответ.
– Прошу тебя, не могла бы ты воспроизвести сумбисори прямо сейчас? – Он воткнул посох в землю и застыл в ожидании.
– Здесь?!
– Да! – Суволь сверкнул глазами.
Чунчжа задумалась. Этот ярко освещенный склон горы был совсем не похож на темную пучину. Сможет ли она издать такой же звук, не ощущая противодействия моря и отчаяния своего тела? «Не смогу, если этот парень будет продолжать так пялиться».
– Сначала тебе придется отвернуться, – краснея, проговорила она.
Суволь немедлительно подчинился.
– Готовься, сколько нужно, – сказал он. – Я не шелохнусь, пока ты настраиваешься.
Чунчжа закрыла глаза, втянула воздух глубоко в живот. И представила, как идет ко дну. А вокруг бурлит и завихряется море, такое же живое и огромное, как гора, на которой она стоит. Девушка вскинула руки, устремляясь вверх, к свету. Задержанное дыхание начало трепыхаться у нее в груди. И Чунчжа позволила ему вырваться наружу.
Вспорхнули с деревьев птицы, с визгом подскочил поросенок. На миг воцарилась изумленная тишина, после чего обычный для горы гомон возобновился: зажужжали насекомые, защебетали птицы, зашелестела листва.
– Ты издала крик ястреба! – Суволь обернулся, улыбаясь так широко, что глаза совсем исчезли с лица.
Чунчжа залилась румянцем.
Шагавшие по лесистому подножию Халласана юноша и девушка показались летящей над их головами вороне настолько любопытными, что она сочла их заслуживающими еще одного пролета. Однако, не обнаружив ни интересных запахов, ни блестящих безделушек, ради которых стоило бы задержаться, ворона взмыла вверх и улетела прочь, громким карканьем выражая свое разочарование.
Чунчжа вздрогнула, когда рука Суволя коснулась ее плеча. Его голос прозвучал так близко от ее уха, что она ощутила жар его дыхания.
– Взгляни. – Юноша кивнул вниз, на нежный зеленый побег, пробившийся из почвы. – Косари. – Он раскинул руки. – Это мое тайное убежище. Здесь, внизу, теплее, поэтому папоротники распускаются раньше. За час мы соберем достаточно побегов, и ты отнесешь их домой, маме. Вы сможете есть их все лето. – Юноша шагнул в курчавые зеленые заросли, присел на корточки и развернул два больших квадратных куска материи. – Один для тебя, другой для меня. – Он указал на место рядом с собой.
Чунчжа присела на корточки и подтянула к себе один из кусков ткани. Она чувствовала, как колотится в груди сердце. Почему оно стучит так громко? Вдруг Суволь тоже слышит?
– Можешь воспользоваться этим ножом. – Суволь положил нож на землю так, чтобы острие было направлено в противоположную от девушки сторону.
Неужели он спланировал все это только ради нее? В душе Чунчжи расцвело незнакомое ей дотоле чувство, нежное и доброе.
Они работали бок
