ужасно грустно покидать родной дом. Но еще хуже было бы в нем остаться. Я не думал о том, что болезнь обойдет меня стороной. Вероятно, я заболел уже очень давно, просто я об этом не знал. А дом… Пусть остается, как есть. Мне сюда уже нет возврата.Я пошел в сторону леса. Поселок к этому времени почти опустел. Все уже либо ушли, либо погибли, и видеть его таким – все равно, что идти по кладбищу. Каждый дом – это склеп. В каждой семье есть как минимум один погибший, не от голода, так от хвори. Остальные, считай, итак уже трупы. На обезлюдевших улицах я встретил лишь нескольких человек. Чтобы не нарваться на неприятности, еще до того, как они меня увидели, я обошел их сбоку, через несколько домов. Они не были друзьями, нет, они дрались. Каждый из них хотел быть тем единственным, кто дойдет до Источника. Всех остальных ждет неизбежный провал.
Через пробелы между домами я еще некоторое время видел, как идет их потасовка. Затем громыхнул выстрел. В пылу схватки застрелили какого-то паренька. Он упал, а остальные замерли на своих местах, уступая дорогу стрелку. Я надеялся, что больше никогда его не увижу и что он меня не заметил.
В первые четыре дня я шел по хорошо или относительно знакомым местам. Затем мне пришлось все чаще сверятся с картой и компасом. Кроме того, мне следовало грамотно распоряжаться запасом пищи. Сначала я ел те припасы, которые могут испортиться в ближайшие дни. Затем я перешел на то, что хранилось дольше. Благодаря окружающему холоду, я даже смог взять с собой некоторое количество мяса, которое погрузил на салазки и расходовал каждый раз понемногу.
В целом, если не считать глубокого снега и вездесущего холода, четыре дня пути прошли хорошо. Поначалу я быстро уставал и часто садился отдохнуть, но довольно быстро стал приспосабливаться.
Самой большой проблемой за все это время была тишина. Первые несколько часов я шел молча. Затем начал говорить с собой. Спустя какое-то время меня стало буквально тошнить от звука собственного голоса, и я замолчал. После нескольких часов, я устал даже от внутреннего монолога и мне пришлось идти, стараясь думать только о том, что действительно важно – как преодолеть поваленное дерево, безопасно ли идти по замерзшей реке, где лучше спуститься с холма.
Свой маршрут я построил из предположения, что большинство соискателей выберет более длинный, но безопасный путь. Я же решил пойти по кратчайшему. Проблема крылась только в том, что рельеф местности сильно менялся по ходу моего движения. То и дело мне попадались реки, возвышенности и спуски. По счастью, пока я не встретил ничего, что могло бы меня значительно задержать.
Все изменилось на пятый день. Утро выдалось влажным и морозным, отчего в воздухе повис густой туман, покрывший инеем все вокруг. По мере движения я старался выдержать направление по компасу, однако я плохо понимал, где именно сейчас нахожусь. Иными словами, я блуждал по лесу, не зная, куда в итоге приду.
Так продолжалось довольно долго, пока после полудня в белизне тумана не
