ветвях как в тисках.
Только когда мы въезжаем в Коломбо, Голод шепчет мне на ухо:
– Здесь остановимся.
Я подавляю дрожь. Хотелось бы сказать, что это дрожь ужаса, но какая-то нездоровая часть меня до сих пор неадекватно реагирует на низкий знойный тембр его голоса, в точности как тогда, в мои семнадцать лет.
Наше появление здесь совсем не похоже на то, что я видела в Лагуне. Толпы не выстраиваются вдоль улиц, никто нас не ждет. Первый из горожан, узнавший Голода, вскрикивает, бросает корзину, которую нес, и бежит в дом. То же происходит и во второй раз, и в третий, и наконец начинает казаться, что весь город охвачен смятением.
Очевидно, Голод не высылал никого вперед, чтобы предупредить горожан о своем прибытии.
Мы едем дальше, конь Голода прибавляет ходу и несется по улицам галопом. Кругом царит хаос. Люди разбегаются во все стороны, их товары рассыпаются по земле. Скотина бегает вокруг, несколько свиней визжат в панике.
Прямо посреди всего этого Голод останавливает коня, и тот подается назад. Мне приходится ухватиться за гриву, чтобы удержаться в седле.
Голос Жнеца гремит со сверхъестественной мощью:
– Стойте.
К моему изумлению, люди… и впрямь замедляют шаги. Их испуганные взгляды обращаются к всаднику.
– Мне нужно место, где остановиться, – говорит он. – Лучший дом в городе. И хорошие люди, готовые помогать. Сделайте это, и мой гнев не дойдет до крайности.
На этих словах я оглядываюсь на Голода. Его лицо кажется искренним, но неужто он способен на милосердие?
Вперед выходит горстка людей, согласных помогать всаднику.
Видимо, скоро мы все узнаем…
______
Когда мы с Голодом входим в дом, где нам предстоит жить, уже наступает ночь. Позвякивая кандалами, я иду рядом с всадником и несколькими горожанами, которые помогали нам в последние часы.
В одной руке Жнец держит косу, а другой сжимает мою руку выше локтя. Я незаметно пытаюсь вырвать ее. Но он не отпускает, только сжимает крепче.
– Пусти, – требовательно говорю я вполголоса.
Всадник бросает на меня косой взгляд, но и только.
– Это главная спальня, – говорит Луис, старший сотрудник полицейского управления Коломбо. Именно он по большей части занимается нашим обустройством. – Хозяева дома любезно предоставили ее для вас и вашей… – Луис оглядывает меня, задерживая взгляд на кандалах, до сих пор не снятых. Голод не снисходит до объяснений, как и я. – Спутницы.
Жнец смотрит на Луиса в упор, и от него веет враждебностью. Так Голод реагирует на него с тех пор, как мы оба узнали, что Луис служит в полиции. У меня есть смутное подозрение, что те, кто ранил всадника, тоже носили форму.
Луис ведет нас обратно в прихожую, где стоят с неловкими и расстроенными лицами пожилые супруги.
Напряжение пропадает с лица чиновника.
– Мистер и миссис Барбоза. Вот вы где.
Он
