начало клониться к закату. Из кустов внезапно показались два всадника. В первом, что летел очертя голову, атаман узнал Михайло, за ним не мог поспеть Илья.
– Атаман! Едут! – закричал Михайло, осадив взмыленного коня.
– Где они сейчас? Сколько их?
– Ещё далеко. Едут средней рысью, через час где-то здесь будут. А конвой человек около десяти жандармов.
– Готовсь! – скомандовал Власка, и отряд всадников потянулся к тракту.
Выбрав удобное место и расставив людей, атаман приказал ждать. Вернувшись из разведки, Павло рассказал, что они уже близко. Впереди едут два жандарма, два по бокам кареты и шесть сзади.
– Господи, сохрани и помилуй! Прости нам грехи наши, вольные и не вольные! – шептал Тихон, крестясь.
Остальные молчали и ждали.
Отряд разделился так, чтобы отрезать путь к отступлению со всех сторон. Лесок, близко подошедший к тракту, скрывал всадников.
И вот показалась почтовая карета в сопровождении жандармов. Они ехали лёгкой рысью. А когда последние всадники проехали условленное место, прогремели выстрелы, и толпа мужиков ринулась на конвой. Тех нескольких минут, что замешкались от неожиданности жандармы, было достаточно, чтобы решить исход боя. Несколько охранников, даже не успев выхватить оружие, упали замертво. Но кто-то успел, и два мужика рухнули с коней. Всё смешалось. Слышались стон и крики. Постепенно бой стих. Разбойники открыли уже ни кем не охраняемую карету. Там сидел толстый старый господин, у его ног стоял кованный сундук. Господина выволокли из кареты и зарубили шашкой. Содержимое из сундука пересыпали в мешки и перекинули через сёдла лошадей.
– Уходим! Быстро! – скомандовал атаман.
Он с небольшой группой товарищей подъехал к телеге, на которой лежало два трупа, закрытых попоной.
– Кто? – сдавленным голосом спросил Власка.
– Семён и Флор, – угрюмо сказал возница.
– Сеном прикрой и в деревню. Похороним по-людски, – и, надев шапку, пришпорил коня. Но, отъехав немного, остановился:
– Слышь, Павло, что-то мне кажется, мы не доделали. Свези мешки в схорон, а я со Стасом вернусь. После вас догоним, – и развернул коня.
А когда подъехали к месту недавней битвы, из-за кареты раздался выстрел. Власку будто чем-то ударило в грудь, и он упал на шею лошади. Стас доскакал до кареты, прозвучала пара выстрелов. Это он добил раненного жандарма, который, собрав последние силы, стрелял в атамана.
Красная пелена застилала глаза, не хватало воздуху, сознание медленно покидало Власку.
– Держись, атаман, держись! – твердил Стас, пытаясь удержать его в седле. Тут подоспели ещё мужики, которые, заслышав выстрелы, вернулись на помощь. Атамана бережно сняли с коня и положили на телегу, рядом с убитыми. Илья как мог, перевязал рану. Влили в рот самогону, укрыли.
– Держись, атаман, держись! – то и дело повторяли мужики.
Повозка
