в общей массе.
Ноги понесли меня вслед за прибывшими. Переступив порог Академии, я пошла по длинному коридору до просторного зала, где пришедшие снимали верхнюю одежду, а следом пропадали за тканными шторами в боковине.
Быстренько стянув все лишнее, я нырнула в проем, чтобы снова застыть на проходе. Невероятных размеров зал с огромными окнами, через которые проникал холодный лунный свет, восхитил меня. Багровые переливы вулканических камней придавали орнаменту стен таинственное свечение. Неожиданно сбоку появился бывший сосед по парте Верни и схватил меня под локоть:
– Гордячка Милгын. Не хочешь присоединиться к нам?
– Нет, – спокойно ответила я.
– Я предлагаю тебе защиту. – Верни сдвинул нас с прохода. – После инициации за подобное предложение я потребую что-нибудь взамен, – нахально растянул он губы в улыбке.
– Ты так уверен в своих способностях? – рассмеялась я хотя и понимала, у Верни есть все шансы, в отличие от меня.
– Погляди по сторонам, – прошипел Верни. – Впереди кучка из идеальных, видишь, как лыбятся. Рядом с ними те, кто уверен в сегодняшнем исходе. – Пока мы говорили, Верни провел нас в середину зала. – Ты еще не поняла? Тебе здесь не место.
Я вырвала руку:
– Отстань. На инициацию обязан явиться каждый, кто достиг семнадцати лет.
– Удачи! – ухмыльнулся Верни.
Он прошел вперед, а я пробралась в самый конец зала и уселась на подоконник. Никогда я не стану такой, как Верни! Мама права, даже если я не обрету дар, моя жизнь не закончится. Да, я лишусь мечты, но не перестану мечтать. И все же… надежда умирает последней.
Волна аплодисментов вернула меня к реальности – вышел ректор. С конца зала вид открывался никакой.
– Амто, мей, тумгутую![3] Сегодня, в преддверии Нового года, каждый из вас познает свой долг. Хозяева дара проявят благосклонность и наделят достойных. Очистите помыслы, внимайте сердцу и узрите желанное!
Ректор поднял руки и из-за статуй выбежали девушки и юноши, облаченные в длинные и пестрые наряды с бубнами, трещетками и вертушками. Торжественное песнопение перемешивалось с традиционными танцами, подражающими полету птиц, трепету волн, грации оленей, силе медведей и нежности касаток – так эти танцы видело мое воображение.
– Встаньте в ряд и соприкоснитесь с Хозяевами! – объявил ректор, и толпа пришла в движение.
Пока каждый из подростков не соприкоснется со статуей, никто из Академии не уйдет. Толкаться в очереди я не спешила, но и затягивать с инициацией не хотела. Решила так – пройдет основная часть, а там и я присоединюсь.
Толпа продвигалась, а я считала, сколько из собравшихся прошли инициацию. Несколько раз я сбивалась в подсчетах – от переизбытка эмоций кто-то терял сознание или орал в истерике, но в общей массе царило напускное равнодушие.
Когда подтянулись задние ряды, я встала с подоконника и заняла место в очереди. Ноги подрагивали,
Здравствуйте, друзья (Амто – приветственное обращение к мужчине; мэй – приветственное обращение к женщине; тумгу – друзья, тую – вы).
