тебя до степанова дома, так и быть.
Во дворе грюкнула калитка свинарника и раздался заливистый визг.
– Стой, куды, окаянная! – вопила Глафира.
Визг и хрюканье перемещались из стороны в сторону, и за ними следовали звуки падающих предметов. В крошечное, заколоченное на зиму окошко не было видно ничего, кроме кусочка снега под окном, но я угадывала на слух и по крикам бабы Глаши: это была лопата, деревянный чурбак, теперь маленькая поленница с дровами…
«Стой, прорва ушастая! Свинорыльня толстозадая… Куда! Ах ты ж, скотина мордожопая! Кому говорю, стой, чухня рюхохрылая!».
Сколько интересных слов!
– Ты чего тут? – Душенька успела надеть тёплый сарафан и нарядные сапожки.
– Бегу! – я поспешно кинулась натягивать сапоги и дублёнку. – Надо твоей мамане помочь со свиньёй! Заверни пока пирог в полотенце и тоже выходи.
Во дворе сразу стало понятно, что происходит – Марька, совсем ещё молоденькая свинка, почувствовав вкус свободы и свежего зимнего воздуха, нипочём не хотела возвращаться в свинарник, где было не намного теплее и скверно пахло. Она окопалась под разрушенной поленницей и ловко убегала от бабы Глаши по своему поддровному тоннелю.
– Я захожу со стороны ворот, а ты хватай её со стороны дома! – предложила я Глафире. Та понятливо кивнула.
Марька выбежала из-под кучи дров мне навстречу – я тотчас присела и развела руки.
– А кто тут хорошая свинка?
– Кой хрен она хорошая! Поймаю – хворостины получит! – отозвалась Глафира.
Хитрая свинотина повела ухом, прислушиваясь к словам в свой адрес, и медленно попятилась назад к своему убежищу.
– Загоняй её! – взвизгнула хозяйка, но споткнулась о кусок полена и растянулась поперёк двора.
Свинка быстро развернулась и юркнула обратно под завал, на ходу расчищая пятаком путь. С другой стороны выхода уже не было, и она затаилась.
– Ща мы дрова-то разберём, и до тебя доберёмся, бесолобина свинская! – пообещала Глафира, поднимаясь на ноги.
Мы потихоньку начали откладывать в стороны верхние дровинки с двух сторон, осторожно подбираясь к толстой куче в середине.
– Сань, ты там долго? – окликнула меня Марфушенька, вышедшая на двор. Краем глаза я разглядела подрумяненные щеки, тот самый расписной картонный кокошник под платком и красивый сарафан, слегка колыхавшийся на ветру. Пирог был перевязан самым чистым вышитым полотенцем. Молодец, девка, сообразила!
– Сейчас! – крикнула я.
И очень зря.
Напуганная громким звуком Марька разбила преграду, выскочила из середины поленницы и метнулась в сторону ворот. Но на её пути оказалась Душенька, осторожно топавшая со своим свёртком в ту же сторону по скользкому двору. Вчера только Глафира отругала Якима за то, что он в такой мороз после поездки в лес пролил на снег ведро воды!
Недолго думая, свинья бросилась Марфуше под ноги, надеясь спрятаться под её широким
