дорогуши, покажите ваши чудо-способности!
– Есть Терентий, Птичкин сын. – подала голос конкурирующая фирма.
– Это которому медведь всё откусил?
– Медведь сбежал от него!
– А, который «зять мой Алкаша»! Не подходит. А ещё другие?
– Какие ишшо другие?
– Ну, странные. Вроде меня.
– Ты не странная, а обыкновенно – незасватанная!
Давно меня так не обзывали!
Не объяснять же этим старым дремучим дурам, что я пока карьеру делаю (слава богу, что в ипотеку не влезла!), а мужика подходящего ещё не выбрала, потому что за сто метров вижу все их комплексы, и свой опыт был с красавцем на «Опеле», и от клиенток историй наслушалась.
– А Матвей?
– А пошто он странный?
– Ну, раз он с Демьяном водится.
– Демьян по Варьке сохнет! – выдала мелкая. – А что они с Матвеем буяны – так молоды ишшо! Женятся – поумнеют!
– Твой, коды на тебе женился, – поумнел? – скептично отозвалась собутыльница.
– Всяко поумнее твоего был! В лужи пьяный не макался и над костром себе ничё не обжигал!
– А ты откель про костёр-то знаишш, чумазая?
Ух ты! Тот чахлый дядечка не только топором махать умеет, а ещё и через костры скачет?
Я невольно попятилась к выходу, когда бабы повскакивали с мест и принялись фамильярно тыкать друг в друга своими сосисочными пальцами. Крик поднялся такой, что было не разобрать отдельных слов.
Все наши криминальные новости по бытовухе обычно начинались с фразы «в результате конфликта во время совместного застолья на почве неожиданно возникшей неприязни…». Не дожидаясь этих результатов, я пробормотала «Ну, будьте здоровы!» и побежала звать дроворуба. В конце концов, моей целью не было избавление от конкуренток!
За спиной я уже слышала грохот упавшей мебели и глиняных черепков. Ничего свехъестественного!
– Там они это… поругались! – я облизнула резко пересохшие губы. – Кажись, дерутся и бьют посуду! Спасайте!
– Опять. – тяжко вздохнул мужичок. – А кого спасать-то – Уляшку или посуду?
– Обеих поколотят!
Парашкин муж воткнул топор в деревянный чурбан и заковылял к крыльцу.
Я на секунду зажмурилась от яркого солнечного зайчика, отраженного от металлической поверхности, и шагнула в сторону, чтобы не так било по глазам. Не то любопытство, не то глупое чувство ответственности требовало остаться и узнать, чем закончатся разборки свах.
Можно было подсмотреть в окошко, но мой взгляд притянуло к блестящему лезвию топора. На нём была гравировка – что-то вроде заводского знака – круглое солнышко и семь лучей разной длины.
Где-то я такое уже видела…
Из подсознания вспыхнуло воспоминание – стена ночного клуба, подсветка из тонких неоновых трубочек, собранных в пучок около светящегося круга, далёкий
