замечать его бедность. Так же упорно и последовательно она игнорировала все остальные различия между ее собственным положением и положением Саймона. Ей было все равно, что он дворянин, а она происходит из буржуазной семьи, что его род полностью обеднел, а ее отец принадлежит к числу самых богатых купцов империи. Ей было плевать, живет ли он в замке или служит в конторе ее отца в качестве писаря с низким жалованьем.
Нора Рид любила Саймона Гринборо и не допускала никаких сомнений, что эта любовь когда-нибудь принесет свои плоды. Экипаж громыхал по мокрой булыжной мостовой Лондона, а она доверчиво прижалась к его плечу.
Саймон же бросил нервный взгляд в направлении кучера, прежде чем улыбнуться, обнять ее и поцеловать. В этот дождливый день Нора, естественно, решила ехать в закрытой карете. Окошко, позволявшее ей разговаривать с Пепперсом, было маленьким, и, кроме того, его забрызгал дождь. Кучер не мог видеть, что происходит внутри. Нора ответила на поцелуй Саймона без всякого стеснения. Она вся сияла, когда оторвалась от него.
– Я так скучала по тебе, – прошептала она и снова прижалась к нему, не обращая внимания на то, что ее одежда тоже стала влажной, а кружева на платье помялись. – Сколько времени уже прошло?
– Два дня, – сразу же ответил Саймон и нежно погладил ее волосы и виски. Он не мог налюбоваться этими красивыми чертами лица, этой улыбкой юной нежной женщины. Дни разлуки были одинаково мрачными и безутешными, как для нее, так и для него. Нора и ее отец провели выходные дни в деревенском поместье общих друзей, но и там тоже все время шел дождь. Поэтому влюбленные все равно не могли бы тайно встретиться. Вообще, столь неравной паре было очень непросто найти место, где можно хотя бы поговорить друг с другом, не говоря уже об обмене нежностями. Когда погода позволяла, они встречались в парке Святого Джеймса, хотя это было небезопасно. На оживленных улицах их могли увидеть друзья и знакомые Норы, в то время как в уединенных нишах густых зарослей зачастую ожидали темные личности… А теперь вот наступила осень.
– Мы должны обязательно поговорить с отцом, – заявила Нора, у которой в голове, очевидно, бродили такие же мысли. – С прогулками в парке больше ничего не получится: погода становится все хуже и хуже. Отец должен разрешить тебе ухаживать за мной совершенно открыто! Хотя бы потому, что я хочу показать тебя людям. Моего прекрасного лорда…
Она улыбнулась Саймону с видом мальчишки-шалуна, и он, как это часто бывало, совершенно потерялся при виде ее красивого лица и утонул в зеленых глазах, в которых, казалось, мерцал целый калейдоскоп светлых и темных огоньков, когда Нора была взволнована. Он любил ее золотистые волосы, особенно когда она украшала их цветами. Цветами апельсина… Ни Саймон, ни Нора никогда не видели апельсинового дерева, но знали цветы по рисункам и мечтали о том, что однажды вместе будут собирать их.
– Твой отец никогда этого не позволит, – пессимистично
