Буквально на глазах рана превратилась в красноватый шрам, который через секунду исчез без следа. Старый довольно фыркнул:
– Думал – дед фуфло толкает?
Мертвый Ключник вздрогнул и слабо пошевелился. Затем, тяжело вздохнув, он неожиданно резко поднялся со стола. Бацилла ойкнул, наткнувшись спиной на шершавую стену, и, скуля, словно побитая собака, сполз по стене на пол. Зинчук облегченно вздохнул и крутанул головой. Шейные позвонки громко хрустнули.
– С-сука! Как же больно всякий раз воскресать… – глухо произнёс бывший мертвец, оглядываясь по сторонам. Его единственный глаз недобро сверкнул.
Задержавшись на улыбающейся физиономии Старого, Каин, изобразив на залитом кровью лице некое подобие улыбки, больше похожей на оскал, тепло произнес:
– Гребаный Котёл, как же ты постарел!
Старый пораженно охнул, его немощные ноги дрогнули, и он осел на стул за спиной Зинчука.
– Так ты меня не забыл, пахан?
Каин утвердительно кивнул и подмигнул Старому уцелевшим глазом:
– После ностальгию обкашляем.
Каин развернулся к Хряку: Хряк старался изо всех сил выглядеть невозмутимым. Однако его взгляд бегал, он опускал глаза, стоило только его взгляду мельком остановиться на клейменой и залитой кровью физиономии вечного вора с вырванными ноздрями. Выбитый глаз Каина зиял окровавленным сгустком, и Хряк задницей чувствовал, что за этот глаз ему придется ответить сполна.
Каин молчал, и никто из матерых уголовников не решался заговорить с ним первым. В сгустившейся тишине слышно было лишь негромкое бормотание Бациллы, не перестающего осенять себя крестным знамением:
– Господи, сохрани мя от происков злыя нечистыя…
Чтобы не смотреть в единственный глаз ожившего мертвеца, Хряк принялся изучать наколки, проявившиеся в изобилии на голом торсе Каина. На груди был изображен раскинувший крылья, с саблями вместо перьев, орлан с железным клювом. Над головой орлана – большая корона. Орлан «сидел» на уродливом ожоге круглой формы, похожий на большое тавро, каким клеймят лошадей и быков. Красные рубцы складывались в три свастики, правосторонняя, большего размера в центре, и две левосторонних, поменьше, по краям, «по ободку» – переплетения каких-то иероглифов и ряд непонятных символов и знаков. Помимо этого, тело вечного вора изобиловало знаками высшей воровской иерархии: от подключичных звезд, до наколотых перстней на пальцах рук.
– Молодец, Хряк, не обделался! – наконец произнес воскресший мертвец.
Хряк судорожно сглотнул – началось!
– Фрак с орденами хорошо рассмотрел[6]? – спросил Каин. – Если нет, окуляры протри – у тебя их пока что два!
– Я ж не в курсах был! Скажи, Хобот? – Хряк обернулся за помощью к Хоботу.
Но Хобот молчал, видимо, раздумывая, что предпринять.
– Ну, чё, сявки, все уверовали в вечного вора? – с торжеством в голосе, произнес Старый.
Каин
