выбивает из колеи. Я банально от нее устала.
Просто хочется жить.
Про любовь уже и не мечтаю. Когда твой муж, пусть уже и нелюбимый, раздает пощечины направо и налево, перестаешь верить в чистое и светлое.
Становишься циничной, закрытой… неправильной. И единственное желание, чтобы никто и никогда к тебе не прикасался. Просто оставили в покое и дали дышать воздухом.
– Ваш кофе, Вероника Андреевна, – мило обращается бармен.
Я позвала его за собой в ресторан Игната с прошлого места работы. Мы знакомы с Матвеем – так зовут бармена – несколько лет. За это время подружились, если можно наши отношения так назвать. Проще говоря, он помогает мне, я ему. Ну и доверяю Матвею как хорошему сотруднику.
– Спасибо.
Забираю кружку какого-то кофейного блаженства: взбитые сливки, посыпка какая-то цветная, кокосовая стружка. И все это на кокосовом молоке. М-м-м… Когда я разберусь со всеми своими проблемами, куплю билет, ну, например, в Италию и буду валяться на берегу Средиземного моря, а по утрам выпивать чашечку вкусного кофе.
– У меня есть хороший крем. Тональный, – тихо говорит, практически шепчет.
Вопросительно уставилась на него. Это… несколько неожиданно. Матвей смутился и улыбнулся. Улыбка у него еще такая привлекательная, мальчишеская.
– Не-не, я просто боями занимаюсь. На работу не придешь с фиолетовым пятном на пол-лица. Учишься выкручиваться. Это профессиональный грим. Сейчас принесу.
– Мне незачем, Матвей.
Бармен вздыхает и указательным пальцем осторожно касается своей щеки. Повторяю и слегка нажимаю на скуловую кость. Больно.
Уваров так сильно вчера ударил, что образовался синяк, и Матвей его разглядел.
– А, это вчера. Дверью ударилась.
В глаза не смотрю. И он, и я прекрасно знаем, что этот синяк не от удара двери, а от сильной пощечины.
Матвей приносит тюбик какого-то светло-бежевого оттенка и передает мне.
– Заметили, что я в кофе чуть корицы Вам добавил? – ловко переводит тему, словно мы и не касались ее. Вот поэтому я предложила ему здесь со мной работать.
– Да. Благодарю. Кофе был восхитительным, – улыбаюсь ему в ответ и отхожу от бара, захватит тюбик с гримом.
Правую часть лица покалывает и печет. Ошпаривающий взгляд медленно проходится по моему телу, цепляет даже ступни в туфлях.
Влад стоит в коридоре, который ведет на кухню, руки скрещены на груди, сам прислонился к стене и выжидательно смотрит на меня.
Глядя на него, сложно представить, как с ним можно заниматься сексом. Он же это мне предлагал? Высокий и широкий как настоящий шкаф, гора мышц, не будет никакой возможности сопротивляться.
Сглатываю слюну и неровной походкой иду на его взгляд. Бессонов смотрит безотрывно, еще больший страх внушает.
Стоит ли заговорить первой? Спросить, почему так и не перезвонил?
Настроение Тараса я старалась улавливать, чтобы не нарваться,
