слегка сутуловатый, одет он был в светлую косоворотку, стянутую узким ремешком. Вскрыв рекомендательное письмо, прочитал с улыбкой: «От Сладкого к Горькому».
Затем перешли в соседнюю комнату, служившую спальней и рабочим кабинетом. Рядом со столом – этажерка, заполненная книгами. Оба книголюбы, за них они принялись в первую очередь. Оказалось, что все эти книги, Пешков прочитал. Бережно достал два больших тома «Истории религиии».
«Библия, – пробасил, поправляя спадавшие на лоб волосы, – клад великолепных изречений, у нее особый строй речи… Люблю «Книгу Иова», – признавался Горький.
Насчет каждой книги у начинающего литератора было собственное суждение. Заговорили про «Анну Каренину» Толстого.
Кашлянув, Алексей пригладил прокуренные усы:
«Более безрадостной любви, более скучной, не знаю: ни разу при луне не прошлись, ни одного ласкового слова друг другу не сказали, ни разу не поцеловались. Русские не умеют о любви писать. В этом мастера только французы», – убежденно заметил Горький.
Когда Богданович попросил дать что-нибудь из собственных сочинений, Горький протянул «Песню о Соколе», написанную ритмической прозой. В ней говорилось о том, как раненый Сокол упал в ущелье, где лежал Уж и смотрел в небо. Смелая птица знает лишь одно счастье – битву, она мечтает снова летать. Сокол не может смириться со злой судьбой: он разбивается о камни, а осторожный Уж только делает попытку взлететь, но «рожденный ползать – летать не может!»
В «Песне о Соколе» серенькой, трусливой жизни самодовольного Ужа противостояла безумная жажда свободы и радость борьбы Сокола.
Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом
всегда ты будешь живым примером,
призывом гордым к свободе, к свету!
Безумству храбрых поем мы славу!
Безумство храбрых – вот мудрость жизни!
Постепенно знакомство Богдановича с Пешковыми переросло в сердечную дружбу. Горький сочинял большей частью по ночам, днем жена переписывала начисто, поправляя пунктуацию автора, иногда указывала на неудачные обороты речи. По вечерам к молодоженам приезжал подружившийся с ними адвокат. Он припоминал интересные случаи из своей практики, которые Горький использовал в своих рассказах. Следил за здоровьем писателя знакомый доктор. Туберкулез у Горького прогрессировал, врачи советовали ехать в Крым. Поездка требовала денег, которых не было. Кое-что и так уже было отнесено ростовщице в залог, даже золотые монеты, брошенные в башмачки родственниками молодой в день свадьбы.
Рождение сына
Из Крыма Пешковы поехали на Украину, там жена благополучно родила своего первенца, названного в честь деда – Максимом. Отец был несказанно рад. Он вспоминал как пять лет назад сам стал «акушером», помогая родиться на свет человеку:
Превосходная должность – быть на земле человеком!
Над кустами, влево
