была быть последней.
Может, он сошел с ума? Может, это он каким-то образом устраивал все эти несчастные случаи? Мысль о том, что Антон может оказаться сумасшедшим, маньяком, приводила Леру в ужас. Правда, какой-то притупленный, как от просмотра дешевого триллера.
Девушка поежилась и посмотрела за окно. На раму с другой стороны уселся воробей. Увидев Леру, он сердито нахохлился, но улетать не собирался.
А мысли продолжали метаться в голове роем мотыльков, вспугнутые многочисленными страшными догадками.
Если так, то Антон, должно быть, изо всех сил боролся с собой, и думал что справился, после того, как убил последнюю девушку. Даже пытался признаться, приходил к Иванне… Но, наверняка, не сделал этого потому, что боялся оставлять Милу одну. Это девушка, задушенная цепью, должна была быть последней, а не его собственная жена.
– Лера? Лера, ты меня слушаешь? – взволнованный голос матери пробился сквозь водоворот мыслей, и вернул девушку к реальности.
– Да, мам. Я здесь.
Боже, подумала Валерия. Я пытаюсь оправдать Антона с такой легкостью, как будто факт его помешательства что-то само собой разумеющееся… Ну маньяк, ну и что?
Нет.
Валерию передернуло. Это было слишком. Так и самой недолго сойти с ума.
«Я его найду», – вдруг промелькнула в голове мысль.
Она пришла, и остальные мысли как-то сразу успокоились. Конечно, она найдет его – настоящего убийцу. Кем бы он ни был – даже и самим Антоном. Хотя последнее до сих пор не укладывалось в голове.
– …а тетя Вера передавала тебе привет, – краем сознания ухватила Лера мамин голос.
Дверь напротив окна скрипнула и приоткрылась. Но никто не вышел – видимо, человек взялся за ручку, но передумал уходить. До слуха Леры донесся голос декана:
– Сколько можно это обсуждать! Я уже сказал, Глазова будет отчислена в новом семестре. И точка.
– Мам, прости, мне пора бежать. Поцелуй от меня папу! – быстро сказала Лера, и нажала на кнопку «отбой».
Услышанная краем уха фраза вызвала странные чувства – словно только что объявили о падении второго тунгусского метеорита. Потому что, если говорят об отчислении Глазовой – это не к добру. Глазова – та самая Ира, отличница, которая присоединилась к свите Виктории.
Некоторое время в кабинете только шуршали бумаги, а человек, который собирался выйти, молчал. Лера видела только его толстые пальцы, обхватившие дверную ручку. На одном красовалось тяжелое золотое кольцо с черным камнем, но девушка могла поклясться, что ни один их преподаватель – даже декан – не может себе такого позволить. Оно не было похоже на фальшивку, а как дочь геологов, Лера могла предположить, что камень – не что иное, как бриллиант.
Студентка прислонилась к стене в метре от двери, словно решила
