style="font-size:15px;"> – И впрямь, да?
Я согласно улыбнулся. Красиво, как инъекция морфина.
По обе стороны от нас простирался огромный безупречный газон, гладкий, плоский и беспощадно зеленый. Справа вдалеке стоял массивный дуб, под ним пустая черная скамья. Похоже на открытку с соболезнованиями. И сверхъестественно безлюдно, только изредка пробегает улыбчивая медсестра в сиреневых штанах и сиреневой же куртке с жизнерадостным узорчиком – наверняка чтобы отвлекать пациента, пока его пичкают колесами. Поодаль меж кирпичных корпусов целеустремленно шагал кто-то лысый.
Пул объяснила, что в клинике (я так понял, «клиника» – кодовое обозначение психбольницы) в этот час все на поведенческой терапии, и все равно у меня бежали мурашки – как будто на все заведение надели намордник. Я бы не удивился, если б ветерок и чириканье птичек внезапно прорезал душераздирающий человеческий вопль. Или если бы распахнулась дверь – в один из тех корпусов, которые Пул подчеркнуто проигнорировала; «Тут у нас просто спальни», – пояснила она, когда я поинтересовался, что там, – и выбежал бы пациент в белой пижаме, рванул бы на волю, но был бы сбит с ног медбратом и уволочен на сеанс электрошока, оставив по себе чопорно безмятежный пейзаж.
– Сколько у вас пациентов? – спросил я, оглянувшись на Нору.
Она еще больше отстала.
– В общей сложности в программах душевного здоровья и злоупотребления наркотиками сто девятнадцать взрослых. Не считая амбулаторных.
– И психологи пристально работают с каждым?
– О да. – Она остановилась и стряхнула бурый листик, застрявший у Ириски в шерсти. – При поступлении каждому гостю назначается личная медицинская команда. Терапевт, фармаколог и психолог.
– И как часто они общаются?
– По-разному. Зачастую ежедневно. Иногда дважды в день.
– Где?
– В «Страффене»[25]. – Она указала на кирпичный корпус слева, почти скрытый за сосняком. – Мы туда скоро зайдем. Сначала посмотрим «Бьюфорд».
Мы свернули с тропинки к серому каменному зданию. Подле меня потрусила Ириска.
– Здесь наши гости питаются и проводят досуг. – Пул поднялась на крыльцо, первой открыла деревянную дверь. – Трижды в неделю преподаватели из Пёрчейз-колледжа читают лекции. Тематика – от глобального потепления и охраны природы до истории Первой мировой войны. Это один из элементов нашей философии исцеления – показать гостям разностороннюю картину мира, дать ощущение истории.
Я кивнул, улыбнулся, через плечо глянул, где там носит Нору. Она за нами не пошла – осталась стоять посреди газона. Прикрывая глаза ладонью, что-то рассматривала – мне за ней было не видно.
– Я понимаю, почему вам с ней трудно, – сказала Пул, перехватив мой взгляд. – Девочкам в этом возрасте бывает нелегко. А где, если позволите, миссис Дин?
– Она в картине
