получилось. Он хорошо знает, что его ложку ни одна сволочь не посмеет тронуть. Пока. Конечно, все может и измениться. Если объявится другой авторитет, больше достойный на лидерство в камере. Его появление нового лидера не страшит. Он прошел достаточно, чтобы не дергаться при первом же шорохе.
3
Из ванной отчетливо доносятся плеск воды и довольное фырканье. Процедура явно затягивается: уже скоро десять, а они, то есть капитан Курбатов и капитан Комаров, все еще из номера гостиницы «Тагил» – ни ногой. Непорядок, считают они, нерациональное использование служебного времени. И виной всему их шеф, то есть подполковник Фомин, который уже с полчаса находится в ванной. Нет, они тоже поборники чистоты и свежести, но не до такой же степени, чтобы по полчаса плескаться и фыркаться. Да и на него, то есть на шефа, тоже непохоже: раньше их обычно на ногах, а сегодня нежится. И что с ним?
Комаров сидит за столом и просматривает журнал, доставшийся от прежних обитателей номера. Курбатов стоит у окна и смотрит на оживленную в этот утренний час привокзальную площадь, в руках держит записную книжку, временами делая в ней какие-то пометки.
В этот раз Фомин выступил инициатором, чтобы им предоставили трехместный номер, но попросторнее. Им предоставили. Но это, собственно говоря, были два, но смежные номера, то есть войти во второй номер можно было лишь из общего номера, а не из коридора. Фомину это обстоятельство показалось довольно удобным. Он попросил в тот, смежный номер поставить все три кровати, то есть образовать нечто вроде спальни, а основной номер превратить и в гостиную, и в кабинет для совещаний.
Администрация гостиницы пошла навстречу притязаниям Фомина: молча, выслушала и сделала все так, как надо постояльцам из областного центра, которые предупредили, что здесь, то есть в гостинице, они задержатся, видимо, надолго. И Комаров, и Курбатов предлагали другой вариант: ему, то есть шефу, отдельный одноместный номер, а им один номер на двоих, то есть двухместный. Фомин, выслушав, обиделся не на шутку. Зачем, сказал он, мне отделяться? Кто я такой, чтобы жить в отдельном? Если, сказал он, не хотите общества со мной, то, в таком случае, давайте все трое в одноместных номерах устроимся? Вы кто? Оперы! Я кто? Такой же опер. Прав у меня столько же, лишь ответственности чуть-чуть побольше. Мужики скорёхонько согласились, так как шеф не так их понял. Они-то хотели, как лучше… Лучше для него, а он, видите ли, обиделся.
К тому же, напоследок заметил Фомин, проще обеспечить безопасность одного номера, чем трех сразу. Поначалу они не поняли, о чем речь, и даже рассмеялись: с чего, мол, такие страхи? Потом, поразмыслив хорошенько, поняли: шеф имеет в виду устранение возможного прослушивания. В тот раз, вон, со всех сторон обложили шефа «жучками». Нынче, правда, иных уж нет, а те – далече. Но могут найтись и другие охочие до чужих секретов.
Короче говоря, все сошлись на том, что вариант шефа – наилучший. Конечно,
