из-под кисеи, окружавшей его, показалась волосатая рука – рука орангутанга. Рука, поднявшись вверх, грозила ему указательным пальцем.
Он недовольно покрутил головой. Сны ему не нравились. Потому что рождали нехорошие воспоминания. В животе заурчало: требует пищи, а ее все нет и нет. Где они, суки? Морят, сволочи!
К нему подошел «Касатик». Он – новичок. Ему карачится первая ходка. Кликуху ему эту дали сокамерники. Дали после того, как он обмолвился в разговоре, что его так, Касатиком, часто называла бабушка.
«Касатик» нерешительно спросил:
– Плохо спалось?
– С чего взял? – буркнул в ответ он.
– Молчишь все утро.
– Молчу – значит, так надо, вишь ты, сопля зеленая.
Он упал на подушку и стал лежать, подложив ладони под голову. По режиму, конечно, не положено, но он срать хотел на режим.
Сокамерники, сгрудившись у стола, разговаривали. «Касатик», которого плохо слушали, в который раз рассказывал, за что он загремел.
Шилов с нар пробурчал, но там, у стола, его услышали:
– Последнее, вишь ты, у деревенской бабки уволок… Крохобор.
«Касатик» откликнулся:
– Дом-то не деревенских, не наших. Дом-то городских, дачников. Дачница, да, бабка, но из города.
Шилов недовольно хмыкнул:
– У городских, думаешь, все с неба валится? Они мантулят, а такие, как ты, крохоборы заваливаются и оставляют людей ни с чем, – он еще жестче повторил. – Крохобор! Молчать бы тебе в тряпицу.
«Касатик решился возразить.
– А ты чем лучше? Взял и «замочил» мужика.
– Может, и «замочил», но за дело. Не за шмотье копеечное, как ты, – «Касатик» опять хотел возразить, но он не дал ему. – Заткнись, падла! С кем споришь? На первый снег ссышь еще, вишь ты. Не пристало старшим возражать! Сходишь столько же – тогда и поговорим на равных… Сравнил, подлюка!
Мужик в авторитете, поэтому все замолчали. Попробуй не замолчать. Вчера, вон, заехал в харю «Суслику». Заехал лишь за то, что тот сплюнул на пол. При этом сказал, что это всего лишь первое серьезное предупреждение. Все поняли, что он скор на расправу. Шутить не намерен. И на это у него есть полное тюремное право. А с тюремным правом не поспоришь. И в адвокаты никто не сунется.
Послышался металлический скрежет. Это открывается в дверях оконце. Значит, принесли завтрак. В окне появился небольшой бачок и полиэтиленовый пакет с нарезанными ломтями хлебом. «Касатик», подскочив, принял пищу и поставил на стол. Оконце с тем же скрежетом закрылось. «Касатик», разлив содержимое бачка по мискам, расставил согласно табелю о рангах.
Шилов встал, сел во главе стола. Здесь его место. Он потеснил «Суслика», который до его поселения ходил в главарях. Он презрительно
