человека.
– Но какой ценой…
Утрата воспоминаний не давала ему покоя. Нога в последнее время болела невыносимо. Иногда ему казалось, что эта боль сделает то, чего не удалось врагу, – прикончит его. В голове постоянно стоял туман. Стивен ощущал себя обузой для семьи, и больше всего ему хотелось выздороветь, чтобы зажить своей собственной, независимой жизнью.
– Я сказал бы, что ты скорее забудешь ужасы войны, чем хорошенькое личико.
Стивен обжег бы брата взглядом, но это усилило бы боль в голове. К тому же Айнсли был не из тех, кого можно устрашить взглядом.
– Я забыл не какие-то фрагменты последних двух лет. Я забыл все, происходившее в этот период.
– И все равно… забыть даму…
– Я мог спать с дюжиной дам – скорее всего, так и было, – но ни одну из них я не могу вспомнить. – Он не мог вспомнить лица ни одной женщины и ни одного мужчины, с которыми имел дело за последние два года. Ни солдат из своего полка, ни врагов. Но ведь он должен был запомнить хотя бы лица тех, кого убивал! Меньше всего ему хотелось вспоминать мертвецов, но он был бы согласен даже на это, лишь бы вспомнить хоть что-нибудь.
– И что ты с ней намерен делать? – спросил Айнсли, возвращая его мысли к мисс Доусон.
– Понятия не имею.
– Если мальчишка твой…
– Ты в этом сомневаешься?
Айнсли выпрямился, подался вперед и уперся локтями в колени, держа кончиками пальцев стакан портвейна.
– Она не была бы первой женщиной, которая… выбирает отца ребенку ради положения в обществе.
Стивен перестал тереть лоб и прижал пальцы к виску.
– Она не показалась мне неразборчивой в связях. Она сказала, что мы провели вместе всего одну ночь.
Ему оставалось только гадать, была ли она такой же, как те бесчисленные женщины, которых он знал до нее. Для него соблазнить и уложить в свою постель женщину было все равно что объездить лошадь. В Лондоне он весьма гордился своими амурными подвигами и не задумывался ни о чем, кроме удовольствия. Он соревновался с Вестклиффом в будуарах, стремясь получить славу лучшего любовника, чем старший брат.
Или же мисс Доусон была чем-то бóльшим? Была ли их любовь такой захватывающей, что она отдалась ему из страха, что та ночь могла стать единственной отпущенной им, поскольку утром он мог погибнуть?
А теперь их разделила эта проклятая неловкость. Если верно последнее предположение, для нее эта ситуация еще ужаснее. Конечно же, она рассчитывала на более пылкую встречу.
В любом случае он чувствовал себя свиньей.
– Что настораживает еще больше.
– Или доказывает, что, кроме меня, у нее никого не было.
– Теперь, когда ребенок уже родился, брак не смоет с нее пятно.
– Но скрасит грех. Она выйдет за отца мальчика. Вдовушкам это понравится.
– Если ты на
