мужчинами и женщинами в униформе. Они мелькали перед Лейси, и голоса у них были громкие и лающие. Кто-то пытался оттащить ее от матери, но она оставалась на полу, не желая отодвигаться больше чем на несколько футов. Она видела, как какой-то мужчина распахнул блузку матери и разрезал бюстгальтер, обнажив ее левую грудь на всеобщее обозрение. На груди была ямочка. Просто кровавый след и ямочка, и это давало Лейси надежду. У нее бывали гораздо более серьезные ушибы, когда она падала с велосипеда.
Она встала, чтобы лучше все видеть, и женщина, которая раньше пыталась удержать ее в коридоре, обхватила ее сзади за плечи, скрестив свои руки впереди, будто боялась, что она может снова попытаться подбежать к матери. Именно это Лейси и хотела сделать, но не могла – и из-за пережитого шока, и из-за тяжелых рук, не дававших ей шелохнуться. Она видела, как люди в униформе подняли ее мать на носилки и покатили их из комнаты. Стрелявшего мужчины уже не было там, и она поняла, что его уже увели полицейские.
Лейси дернула женщину за руку.
– Я хочу поехать с ней, – сказала она.
– Я отвезу тебя, – ответила женщина, – мы можем поехать за «Скорой помощью». Ты же не хочешь ехать в машине вместе с врачами.
– Нет, хочу! Там моя мать! – крикнула Лейси, но женщина удержала ее.
Перестав сопротивляться, Лейси позволила женщине вывести себя из дома через парадный вход. Лейси обернулась посмотреть, как ее мать погрузят в машину «Скорой помощи». Что-то холодное коснулось ее носа, щек и губ, и она подняла голову к темному небу. Только тогда она поняла, что все еще идет снег.
Глава 1
Цепь, преграждавшая въезд на покрытую гравием дорогу, свободно болталась на столбе, и Лейси была благодарна Клею за то, что он оставил ворота незапертыми.
– Ты повесишь цепь на место, когда довезешь меня и поедешь обратно? – спросила она Тома.
– Без проблем.
Он проехал между столбами и по узкой лесной дороге и слишком быстро повел машину по рытвинам и ухабам.
Лейси уперлась ладонью в приборный щит, чтобы не упасть. Несмотря на сумерки, на затененной деревьями узкой дороге, покрытой гравием и ведущей к Киссриверскому маяку, было совсем темно.
– Ты бы лучше ехал помедленнее, – сказала она. – Я чуть не задавила опоссума на этой дороге вчера вечером.
Том послушно перестал жать на газ.
– Я рад, что ты живешь здесь с Клеем, – сказал он тем отеческим тоном, к которому иногда прибегал, с тех пор как десять лет назад узнал о том, что является ее биологическим отцом. – Если бы ты жила здесь одна, я бы все время беспокоился о тебе.
– Ну, – сказала Лейси со вздохом. – Недолго мне еще осталось жить здесь.
Береговая служба наконец решила превратить почти отреставрированный дом смотрителя маяка в музей, хотя она надеялась, что к такому решению никогда не придут.
– Ты расстроена этим, а?
– Да, немного.
Она была откровенно
