малышка! – сказала Лейси. – Я тоже люблю тебя.
Джине пришлось потратить немало усилий, чтобы удочерить Рани. Когда Клей влюбился в Джину, он присоединился к ее борьбе. Они провели несколько месяцев, с июля по сентябрь, в Индии, борясь с бюрократической системой, чтобы получить судебное разрешение на удочерение Рани. Малышке была необходима операция на сердце, но так много препятствий стояло на их пути, что Джина опасалась, как бы кроха не умерла прежде, чем она привезет ее в Штаты. Как только разрешение было получено, они в спешке покинули страну, чтобы противники удочерения не успели вмешаться. К этому времени Рани так ослабла от болезни, что едва могла держать головку, и Джина с Клеем боялись, что не успеют спасти ее.
Джина предварительно договорилась с хирургом в Сиэтле, что и спасло малышку Рани. Операция прошла успешно, и, пока Рани поправлялась, Джина оставалась с ней в Сиэтле. Клей отправился домой, но он не находил себе места от беспокойства и был не в состоянии думать ни о чем другом, кроме женщины и ребенка, которых он любил. Они с Джиной вели многочасовые беседы по телефону – такие долгие, что Лейси настояла на том, чтобы провести в доме отдельную телефонную линию. В феврале Джина с Рани добрались через всю страну до Внешней Косы. Джина с Клеем поженились на следующий же день, а Рани вскоре из тихой, застенчивой, худющей девочки превратилась в цветущую неутомимую болтушку, которая прекрасно знала, кто является центром вселенной. Ее сильно баловали – если вообще можно избаловать ребенка, который первые два года жизни провел в грязи и лишениях, – но никто не переживал из-за этого.
Лейси перенесла Рани на диван и села в ногах у Джины. Она посмотрела на отца, все еще сидевшего на полу и державшего на коленях пупса.
– Что ты здесь делаешь, папа? – спросила она.
Алек поставил куклу на пол и откинулся назад, опершись на руки.
– Мне надо поговорить с тобой и Клеем, – сказал он. В его голосе звучало беспокойство. Лейси перевела взгляд с отца на Клея, но тот только пожал плечами, видимо, теряясь в догадках, так же как и она.
Мужчины были очень похожи друг на друга. Высокие, долговязые, с прозрачными голубыми глазами. Единственной разницей между ними были морщины на лице отца и седина в волосах. Клей мог смотреть на отца и точно знать, как именно он сам будет выглядеть через двадцать лет.
Джина встала и взяла Рани.
– Я уложу ее спать, – сказала она, понимая, что разговор предназначается только для Алека и его детей.
– Спокойной ночи, моя сладкая, – Лейси поцеловала Рани в щечку.
Отец поднялся с пола, когда Джина вышла.
– Выйдем на воздух, – сказал он.
Они с Клеем последовали за ним через кухню, вниз по ступенькам крыльца и дальше по песку, который приятно холодил ноги. Через несколько недель песок будет оставаться теплым даже ночью, не остывая после дневной жары.
Как на автопилоте, все трое зашагали бок о бок в сторону разрушенного маяка. Освещаемый луной белый маяк светился в
