орган – Совет по эвакуации при СНК СССР[65], созданный уже на третий день войны. Количество эвакуированных превысило 17 миллионов человек – население целой страны, и немаленькой. Современного Казахстана, например.
Потоки регулировались. Пункты назначения определялись заранее, эвакуированным выдавались предписания, в которых было указано, куда именно они едут. Без документов было практически невозможно купить билет на поезд, главный эвакуационный транспорт того времени. Власти старались распределять эвакуированных более-менее равномерно, но… Но вмешивался человеческий фактор. Холодные Пермь и Челябинск проигрывали в сравнении с «хлебным городом» Ташкентом. Правдами и неправдами люди стремились в Ташкент. Кому-то помогала попасть сюда неразбериха, кому-то деньги… Трава, если надо, пробьется сквозь асфальт, капля источит камень, а человек достигнет желаемого, если очень хочет его достичь.
Весьма скоро, едва ли не в сентябре 1941-го, Ташкент оказался переполненным в прямом смысле этого слова. Совнарком Узбекистана бомбардировал (другого слова и не подобрать) Совет по эвакуации гневными телеграммами, требуя организовать эвакуацию с учетом возможностей (читай – требуя уменьшить приток эвакуированных), но люди все прибывали. Приезжали без предписаний, приезжали на «авось»… «Авось» был в то время довольно рискованным делом, потому что без соответствующих документов невозможно было получить продовольственные карточки, но нарушители регламента как-то выходили из положения. Сколько каких законов с инструкциями ни придумывай, а люди друг с другом всегда договорятся.
Помимо стремления эвакуироваться на юг, к теплу и относительному (относительному, но все же!) продуктовому изобилию, существовало и другое стремление – в крупные города. В крупных городах было больше разной работы (эвакуированных централизовано не содержали, и сидеть сложа руки им не полагалось, все, за исключением пенсионеров и инвалидов, должны были работать), в крупных городах работа была чище (эвакуированные горожане не испытывали желания копаться в земле), в крупных городах было то, что тогда называли «условиями», то есть был хоть как-то, пусть и не самым лучшим образом, но все же устроен быт.
Эвакуированные ехали долго, с пересадками и длительными ожиданиями свободных составов (приоритет отдавался фронту). Везучие добирались до Ташкента от Москвы или Ленинграда за неделю, невезучие ехали месяц.
Писатель Алексей Толстой (тот, который Николаевич и «красный граф») язвительно называл набитый эвакуированными Ташкент «Стамбулом для бедных». Сравнение отсылало во времена Гражданской войны, когда турецкий Константинополь[66] был так же битком набит беженцами – эмигрантами из России. Почему «для бедных»? Ответ простой – богатые давно уехали в Стамбул, в Советском Союзе богатых не было (во всяком случае, так считалось официально).
Да, это был тот же Стамбул – переполненный, шумный.
СНК (Совет народных комиссаров, Совнарком) – наименование советского правительства в период 1917–1946 гг.
Другое название Стамбула.
