который переходил в удушье, она перестала вставать с постели и почти ничего не ела. Карин поила её горькой микстурой и прикладывала горячие компрессы. По вечерам Карин бранила мужа, чтобы тот послал за врачом.
– Если тебе надоело ухаживать за Мартой, я найду ей няню, – говорил Эдуард.
Карин злилась, но не осмеливалась ничего на это отвечать. Она терпеливо старалась делать всё что могла, и если случись что, мужу не в чём будет её упрекнуть.
Когда прекратились дожди, и порывистый ветер разметал туманы, когда зима окончательно отвоевала небо и осыпала улицы города первым снегом, как рождественскими дарами, – Марта перестала кашлять, удушье перестало терзать её по ночам, но ничто не поменялось: она не ела, не вставала и ни с кем не хотела разговаривать. Эдуард потерял всякую надежду и пригласил семейного врача.
– Давайте ей много пить воды, чая, компота, неважно чего, много жидкости. Есть не заставляйте, и разговаривайте с ней, но только очень тихо, может, тогда она сама вам расскажет, что с ней произошло, и вы будете знать, чем ей помочь, – всё, что мог посоветовать доктор и пообещал зайти снова, через несколько дней.
Карин начала поить Марту компотами, чаями и морсами, а Эдуард заходил в комнату к Марте по вечерам и рассказывал ей вполголоса, как прошёл его день. Доктор оказался прав: Марта понемногу начала есть, иногда выходила из комнаты, но большую часть времени она сидела на подоконнике и смотрела на однообразный пейзаж. Карин старалась быть полезной, ей очень хотелось, чтоб Марта поскорее выздоровела и пошла в школу, и тогда, некогда размеренная и спокойная, жизнь в доме опять вернётся в прежнее русло. Карин пекла пирожные и торты, зажаривала куриные ножки золотистой корочкой, Марта пробовала всего понемногу равнодушно и без аппетита. А однажды за завтраком даже расплакалась. Карин принесла ей утром в комнату ванильное печенье и молоко.
– Это ванильное печенье специально для нашей Марты, – сказала Карин растянутым в улыбке ртом.
Марта увидела печенье и заплакала. Карин хотела быстро вынести печенье из комнаты, она уже не задавалась вопросами, почему Марта не ест, почему сидит в пижаме на подоконнике, почему плачет… но Марта попросила оставить печенье. Карин поставила на тумбу возле кровати тарелку с печеньем и молоко, Марта тут же стала есть печенье, не переставая плакать. Карин растерянно стояла с подносом посреди спальни и понимала, что терпение её скоро закончится.
Это было точно такое же печенье, как пекли в монастыре. Когда оно было ещё горячим, – то было совсем мягким, а когда остывало, – то становилось хрустящим и рассыпчатым. Марта съела всё печенье, что принесла ей Карин. Это было самое лучшее в мире печенье, а ещё Карин посыпала его сахарной пудрой, и печенье стало похожим на заснеженные полянки. Марта любила снег. Ей хотелось, чтобы снега выпало как можно больше, и особенно, на вишневый сад, что под окном монастыря, где Марта потеряла брошку Шир.
– Когда я вернусь в мою школу? – спросила Марта у Эдуарда вечером, когда он зашёл к
